Претендент на премию Дарвина

Лукашенко построил самоубийственную модель экономики.

Недавно глава Федерации белорусских профсоюзов Леонид Козик предложил выдвинуть Александра Лукашенко на Нобелевскую премию, пишет российское издание "Новая политика".

"Идея построения государства с социально ориентированной экономикой, которую первым предложил президент страны – это идея мирового значения, новое слово в теории развития общества и государства", – заявил он. Можно было бы заподозрить главу ФБП в иезуитской иронии, если бы не фанатичный огонек в его глазах. Комментаторы-экономисты аж поперхнулись от этого профсоюзного задора. А между тем в словах Козика кроется ответ на вопрос, почему белорусская экономика сегодня оказалась там, где она оказалась.

Крах белорусской экономики неизбежен именно потому, что и Лукашенко, и его правительство упрямо не желают признавать очевидного. Свято уверовав, что "социально-ориентированная экономика" – это вершина экономического развития, они никак не могут понять, отчего "машинка забарахлила". Проще убедить себя, что враги вокруг плетут злые заговоры, чем признаться в том, что нерентабельная экономика не сможет работать даже по команде. Тем более, когда у тебя нет неиссякаемого источника золотовалютных резервов. Самое ужасное, что эта простая мысль, похоже, не приходит белорусским властям в голову. Потому что никаких действий, дабы исправить ситуацию, не планируется – нет ни совещаний, ни заседаний по выходу из кризиса.

Похоже, белорусское правительство вообще не в курсе того, что экономика страны находится в кризисе. Министры как будто живут в параллельном мире, все свои силы бросив на то, чтобы убедить народ, будто в Беларуси все хорошо. А поскольку народ в последнее время не очень-то в это верит, задача номер два – усмирять всяческие бунты и давить недовольство в зародыше.

Возможно, некоторые чиновники пока еще помнят основы экономической науки и даже в состоянии трезво назвать проблему. Вот премьер-министр Мясникович на днях сообщил, что в первом полугодии нынешнего года каждый третье предприятие не вернуло бюджету то, что брало в долг. Он потребовал жестко взыскать долги. В большинстве случаев это означает – разорить предприятия и сделать их банкротом. Но, увы, в "социально-ориентированной экономике" такое не возможно.

Боясь гнева "главного экономиста страны" Лукашенко, никто на такое не пойдет. Мясникович и сам подтвердил это в своем выступлении. "Вдумайтесь, из 769 предприятий, неплатежеспособность которых приобретает устойчивый характер, только к 14 применяются меры кардинального финансового оздоровления. Вот ваше движение, господа", – заявил он. Вопрос, почему не "оздоровили" остальные 755, лежит на поверхности. Проще напечатать деньги и вбухать их в нерентабельные производства, чем расстаться с мифом о "социально-ориентированной экономике".

Вице-премьер Сергей Румас тоже вполне откровенно рассказывает и об индексе роста цен, который "за первое полугодие достиг наихудшего за последние 10 лет значения – 36,2 %", и о внешнем долге – "соотношение внешнего государственного долга Беларуси к валовому внутреннему продукту по итогам 2011 года может составить 69-73 %". Правда, никаких рецептов, как осуществлять выплаты по долгу в размере 3 млрд долларов, при уровне золовалютных резервов в $ 4 млрд 150 млн (на 1 августа), не дает. Проинформировал и ладно. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо...

Белорусские граждане, правда, этим сказкам про светлое настоящее верят все меньше. Да и как поверишь, если в апреле средняя зарплата работника бюджетной сферы в Минске равнялось примерно 14 тысячам российских рублей. А после частичного дефолта к июлю зарплата стала равна уже только 8 тысячам российских рублей (в белорусских рублях она осталась прежней – 1 миллион 500 тысяч). Цены на многие товары в это время выросли в 2-3 раза. Родное же "социально-ориентированное" правительство никакого выхода из этой ситуации не предлагает. А те рецепты, что все-таки озвучивают, заставляют белорусов вздрагивать от нехороших предчувствий.

Например, по поводу роста цен вице-премьер Румас сказал, что это, конечно, не хорошо, но цены в Беларуси будут стремиться к уровню цен в соседних странах. Объяснил все популярно: "девальвация нацвалюты привела к росту издержек белорусских производителей, а неопределенность курсовой политики не позволяет выйти на стабильные условия работы и заставляет закладывать в цены девальвационные ожидания и риски от установленных ограничений на валютном рынке", поэтому хваленые низкие белорусские цены скоро догонят российские. Вот только российскую зарплату белорусам никто не обещал.

А тем, кто пытается сам себе установить российские зарплаты, уезжая на заработки в соседнюю страну, Лукашенко пообещал устроить "сладкую жизнь": "Мы должны этим "летунам" сказать: ты поехал неорганизованно зарабатывать в другое государство и в страну денег не приносишь. Поезжай. Но, первое: коммунальные услуги стопроцентно семья оплачивает. Медицинское обеспечение твое личное стопроцентно оплачиваешь. Ты социальную нагрузку не несешь, государству не помогаешь. Так давай за коммуналку и медобеспечение заплати. Заработал деньги – плати!". Такая вот социальная ориентация – либо горбатиться за копейки, либо, если хочешь зарабатывать достойно, – снимаем с довольствия и тебя, и семью.

Но все же профсоюзный босс Леонид Козик прав: Лукашенко действительно предложил "новое слово в теории развития общества и государства". И слово это – "Не пущать!". На все экономические вызовы у белорусских чиновников реакция одна – запретить, ограничить. Начали расти цены на продовольствие – до 1 июля ввели ограничения на повышение цен на ряд продуктов. Не помогло, правда.

В стране валютный кризис? Новый глава Нацбанка Надежда Ермакова, назначенная по принципу личной преданности правителю, в первом же своем выступлении продублировала мысль Лукашенко о том, что в отсутствии валюты виноваты сами жадные белорусы: "Рубля нету, хлеб не можем купить, потому что бережем в кармане 15-20 долларов", – заявила она. Ну и выход из ситуации тут же нашелся: "Во многих странах валюта продается несвободно, но там экономика развивается и люди живут. Не совсем правильно, чтобы у нас валюта лежала в кармане". Из чего граждане сделали вывод, что свободное хождение валюты в стране вскоре может быть запрещено. Бензин дорожает? Топливо начинают отпускать по паспортам и в ограниченном количестве, дабы вывезти горючее из страны было нельзя. И так далее.

В этих условиях всеобщего дефицита и запретов предприятия изобретают собственные рецепты "исправления ситуации". На заводе "Гомельдрев", например, перешли на оплату труда натурой. Часть зарплаты работникам просто начисляют на карточки, с которых они ее снять не могут. Зато могут по этой карточке оплачивать покупки в магазине завода и приобретать изделия собственного предприятия. А если людям нужны деньги на оплату медуслуг или квартплаты? Ну, на это есть небольшая часть, которая все же выдается наличными.

Работники предприятия недовольны: не все хотят покупать то, что продается в заводском магазине, некоторые к рыночному творожку привыкли. "В нашем магазине все чуть ли не в два раза дороже и не первой свежести. Были случаи, что в пирожках находили червей. Как такую продукцию можно покупать? – жалуются они. – Например, цена на холодильник в обычном магазине 2 миллиона, а в магазине ОАО "Гомельдрев" – 3 миллиона. Снять деньги с карты нельзя. Даже если ты ею не пользуешься, и деньги накапливаются, то снять их все равно нельзя".

Руководство завода признается, что пошло на этот шаг не от хорошей жизни. "Мы вариант с натуральной оплатой подсмотрели у своих коллег в Бобруйске. Таким образом надеемся увеличить оборотные средства. Это решение дает возможность около 500 миллионов рублей ежемесячно оставить на предприятии. Если бы у нас сегодня хватало денег, мы не вводили бы такую форму оплаты", – оправдывается замдиректора завода. Такая вот получается белорусская модель с "социально ориентированным" лицом.

Конечно, прав Козик: этот уникальный опыт Александра Лукашенко действительно заслуживает премии. Только не Нобелевской, а другой. Есть, например, премия Дарвина, которая вручается за самое глупое самоубийство. В данном случае речь идет о самоубийстве белорусской экономики.