Автократы приходят к власти, а у Запада кончаются деньги

Арабская весна научила авторитарных правителей: для того, чтобы пресечь революцию в зародыше, необходимо применять новые технологии.

Во время работы Форума свободы в Осло многим на мгновение могло показаться, что Петр Верзилов – самый потрясающий человек на планете. Запыхавшийся и небритый, молодой художник перформанса прибыл в Норвегию прямо с уличных протестов в Москве. Со стремительностью восторженного радикала он объяснил, какие личные и политические причины заставили его бросить вызов путинской клептократии.

Ему посчастливилось уговорить одну из участниц Pussy Riot стать его женой. Феминистки этой известной панк-группы были возмущены тем, что Патриарх Кирилл вновь поставил Русскую Православную церковь в зависимость от автократов Кремля, заявив, что власть Путина – это «божественное чудо», и добавив, что оппоненты режима – это развращенное меньшинство, поклоняющееся западной культуре.

Участницы Pussy Riot ответили «панковской молитвой» в московском Храме Христа Спасителя. Верзилов объяснил, что эта акция протеста была направлена вовсе не против деликатных чувств верующих, как это может показаться с первого взгляда. Женщины танцевали в своих вязаных шлемах и флуоресцентных колготках примерно одну минуту, прежде чем охранники попросили их покинуть храм. Саундтрек с криками к песне «Богородица Дева, Путина прогони» они выложили позже. За эту импровизированную акцию протеста ФСБ отправило его жену в тюрьму, и теперь ей угрожает семь лет тюремного заключения, несмотря на то, что она беременна.

Им не удастся победить, заявил Верзилов с упрямой уверенностью. Как только завершится эта конференция, он вернется в Россию, чтобы принять участие в революции, в результате которой он планирует освободить из тюрьмы свою жену и их неродившегося ребенка. Другие россияне, которые выступали на этой конференции, сошлись во мнении, что смена режима не за горами – даже Гарри Каспаров, которого никак нельзя назвать горячим юнцом.

В Норвегии легко чувствовать себя свободным. Форум свободы в Осло – это Давос для революционеров. Активисты, которым удалось свергнуть диктаторов, встречаются с активистами, которые только намереваются это сделать. Даже когда участникам требуются переводчики, они все равно говорят на одном языке. Они все согласны с тем, что новые технологии несут в себе радикальный потенциал. По словам удивительной египетской феминистки Моны Эльтахави (Mona Eltahawy), когда полицейские Мубарака избили и надругались над ней, она знала, что в первую очередь ей нужно добраться до своего телефона и отправить твит с призывом о помощи 133 тысячам своих фоловеров. И помощь пришла.

Аудиторию это не удивило. Она приняла как должное способность сети мобилизовывать поддержку – еще пять лет назад в это было трудно поверить. Участники конференции пришли к соглашению в отношении своей тактики – ненасильственное гражданское неповиновение. У них есть общая программа – светская демократия, власть закона и права человека. И они сошлись во мнении, что им необходимо обратиться за помощью к Западу. И не обязательно к западным правительствам. Но к западным движениям в защиту прав человека, Джорджу Соросу, благотворительным организациям, заинтересованным журналистам и ученым, то есть к альтруистам Европы и Северной Америки. Дух товарищества на конференции породил ощущение того, что новый мир не только возможен, но что он неизбежен.

Тор Халворссен (Thor Halvorssen), основатель Форума свободы в Осло, воплощает все лучшее, что может предложить Запад, однако при этом он остается реалистом, у которого нет времени на беспечный оптимизм. Он привел статистику, предоставленную мониторинговой группой по правам человека Freedom House. Несмотря на глобализацию, революции в Твиттере и арабскую весну, число людей, живущих при деспотических режимах, за последнее десятилетие не изменилось. В 2000 году из 192 существовавших тогда государств 86 стран эксперты Freedom House отнесли к категории «свободные», 58 стран – к категории «частично свободные», то есть это авторитарные государства, где граждане обладают некоторыми свободами, но где существуют ограничения на полное участие в демократических процессах, и 48 стран – к категории «несвободные» диктатуры. В 2010 году из 194 государств 87 стран попали в категорию  «свободные», 60 – в категорию «частично свободные», и 47 – «несвободные».

Технологические и экономические изменения открывают автократам новые возможности для сохранения своего доминирования. Авторитарные правители хорошо усвоили уроки арабской весны. Они используют зловещий потенциал новейших технологий, чтобы обезопасить себя от новых сюрпризов со стороны активистов, владеющих основами сетевой грамотности. И западные компании с готовностью оказывают им услуги. В одном документальном фильме, недавно показанном на шведском телевидении, говорилось о двойных стандартах, существующих в скандинавском телекоммуникационном гиганте TeliaSonera. Его руководители в Стокгольме с упоением говорят о своей прогрессивности. Они твердят о своей приверженности демократическим идеалам и уважении права на невмешательство в частную жизнь их клиентов, одновременно предоставляя секретным службам Азербайджана, Беларуси и Узбекистана неограниченный доступ к телефонной системе, о котором предыдущие поколения секретных агентов могли только мечтать.

Юный член белорусской оппозиции Франак Вячорка рассказал мне, как новые полномочия государства  могут дезориентировать и деморализовать. После того как активист провел 10 дней в минском подполье, скрываясь от милиции вместе со своими друзьями, он совершил ошибку, включив свой мобильный телефон и, таким образом, раскрыв свое местонахождение. Когда агенты КГБ отследили сигнал и арестовали его, следователи показали ему распечатку всех его текстовых сообщений, адресованных его родителям, друзьям и политическим союзникам. Перехваченные сообщения занимали 20 листов. «В такие моменты хочется плакать, - признался он. - Вы чувствуете себя беззащитным. Очень слабым. Все выглядит так, будто Швеция помогает режиму притеснять, изолировать и контролировать оппозицию. Европа живет не по принципам демократии. Всем руководят деловые интересы».

Традиционная тактика активистов правозащитных движений заключалась в том, чтобы заставить Запад, по крайней мере, в минимальной степени руководствоваться принципами нравственности. Но боюсь, что в условиях экономического спада им не удастся выиграть этот спор. Сейчас западные экономики переживают самый тяжелый кризис со времен  1930-х годов, а, как показывает история, свобода, равенство и стремление к счастью не могут процветать в это «жестокое и бесчестное десятилетие». Банковские системы Великобритании и Америки рухнули. И если США еще удается отчасти восстанавливать свою экономику, то британские лидеры не имеют ни малейшего понятия о том, как можно устранить повреждения. Тем временем, еврозона превратилась в машину для разрушения национальных состояний, которую европейские политики уже не могут отключить. Тем же, кто хочет убедить правительства поставить права человека выше рабочих мест или кто растрачивает свою кровь и богатство на гуманитарные интервенции, предстоят еще более тяжелые времена, чем прежде.

Экономический кризис – это также кризис политической легитимности. Возможно, это прозвучит грубо, но в 20 веке многие хотели быть свободными, потому что хотели стать богатыми. Исследование BBC World Service, результаты которого были опубликованы на прошлой неделе, показало, что крах западной системы изменил жизненные установки людей. Люди стали меньше уважать демократические страны Евросоюза и больше восхищаться авторитарным Китаем. После кризиса 2008 года многие поняли, что репрессии работают. Они приносят деньги. Они благоприятны для бизнеса. Кто такие эти либералы из ослабевающих стран, чтобы читать другим нотации?

Я не утверждаю, что мы должны прекратить читать другим нотации. Как раз наоборот. Мы просто не должны сами себя обманывать. Добиться изменений всегда было трудно, а скоро это станет еще труднее.

Ник Коэн, "The Guardian" (Великобритания), перевод: Inosmi.ru