Дэвид Марплз: Встреча с Лукашенко — цинизм или наивность

Известный исследователь не понимает, почему американский фонд бросился поддерживать последнего диктатора Европы.

Встреча американских политологов с Лукашенко вызвала неоднозначную реакцию как в Беларуси, так и за ее пределами, сообщает «Радыё Свабода». На эту тему высказался, в частности, известный исследователь Беларуси Дэвид Марплз в интервью, которое взял у него сотрудник Немецкого фонда Маршала Павол Демеш.

- Вы являетесь одним из наиболее известных западных исследователей Беларуси. Вы также часто выступаете на выдающемся сайте Jamestown Foundation. Президент этого фонда и два связанных с фондом аналитика недавно встретились с Александром Лукашенко. Эта встреча вызвала возмущение среди белорусского демократического сообщества. Видите ли Вы себя частью этой команды? Как Вы оцениваете этот визит?

- Я ничего не знал об этом визите. Один из его участников - Григорий Иоффе - имеет такой же статус в Jamestown Foundation, как и я. Мы являемся независимыми авторами текстов о Беларуси. Таким образом, участие профессора Иоффе во встрече с правителем Беларуси - это его личное дело. Но тот факт, что во встрече принимали участие президент фонда и главный обозреватель Eurasian Daily Monitor показывает, что визит не был полностью частным. Эти люди не просто пришли к Лукашенко. И визит в ответ невозможен, так как правителю Беларуси запрещен въезд в США. Таким образом, представители США встречались с человеком, которого американское правительство считает persona non grata. Зачем? И прозвучали ли на встрече просьбы освободить Николая Статкевича, Павла Северинца или Дмитрия Дашкевича? Очевидно, нет. Я прочитал три сообщения о встрече. Во всех трех посетители подчеркивали, что Лукашенко имеет проблемы с имиджем на Западе, что вина за это лежит в значительной степени на безответственных СМИ, что он освободил узников, которые «даже не просили о помиловании», что обе стороны должны быть реалистичными и приступить к новому диалогу.

Когда я читаю такие комментарии в западных СМИ, у меня перед глазами встают картинки 19-20 декабря 2010 года - кандидат в президенты Андрей Санников лежит избитый и без сознания на брусчатке площади Независимости, избивают его жену, которую вытащили из машины, Владимира Некляева избили, а потом забрали из больничной кровати, 7 из 9 кандидатов - в тюремной камере в ночь выборов. Аналогичная ситуация была и в марте 2006 года. И что изменилось с тех пор? Тюремный срок Дашкевича был увеличен, Санников и Михалевич присоединились к Позняку [в эмиграции], редактор журнала ARCHE, единственного свободного интеллектуального журнала в Беларуси, направился по тому же маршруту. Сотни белорусских студентов учатся сейчас за пределами страны и начали формировать крупные общины в Варшаве, Вильнюсе и других городах. Я не слышал, чтобы хотя бы одно из этих имен фигурировало в разговоре. А что касается просьб о помиловании, то это вообще удивительный сюжет - а за что, собственно, его просить?

На мой взгляд, этот визит свидетельствует либо о поразительной наивности либо о глубоком цинизме по отношению к необходимости соблюдения основных свобод.

- При каких условиях западные аналитики могут принимать приглашения от Лукашенко или других авторитарных лидеров? Считаете ли вы допустимым, чтобы они посещали таких лидеров?

- Я думаю, что это может быть приемлемым, если приглашены также нынешние и бывшие политические заключенные, а также лидеры оппозиции. Но это произойдет только в ситуации, когда Беларусь выполнит требования об освобождении всех политзаключенных, обеспечении свободы СМИ, свободы слова и собраний (в полном смысле последнего слова). И тогда возникает вопрос об обстоятельствах недавней встречи - почему она произошла и почему в таком формате? Почему исследовательский фонд бросился поддерживать самый жестокий режим в Европе? Это означает несогласие с основными принципами политики США (и ЕС) в отношении Беларуси.

- Какой Вы видите роль западных аналитиков в вопросе прав человека, а именно - в вопросе освобождения политических заключенных? Способствовал ли этому недавний визит Jamestown Foundation?

- Я думаю, что здесь мы должны быть осторожными. Аналитики не могут быть адвокатами. Мы не можем открыто принимать чью-либо сторону, не теряя доверия к себе. В прошлом я не принимал участие во встречах с оппозицией или в публичных демонстрациях в Минске и других местах. Я провожу исследования, я историк, я анализирую современную политику, так что это логичный способ поведения. Но я думаю, мы обязаны честно сообщать о том, что мы видим, с учетом, разумеется, ограниченного круга и времени коммуникации. Мы не живем в Беларуси, и, возможно, мы не понимаем некоторые аспекты тамошней будничной жизни. Даже тогда, когда мы находимся там, мы общаемся с определенными кругами. Мы общаемся с интеллигенцией и учеными, а не с колхозниками и рабочими. Тем не менее, я считаю, что через чтение текстов и разговоры с людьми мы можем достичь определенного понимания общества.

На мой взгляд, слова, сказанные на этой встрече - это косвенная критика тех на Западе, кто знает (и любит) Беларусь и пытается честно оценить ситуацию там. Я много изучал Беларусь, Украину и Россию и могу провести сравнение. Белорусский режим менее «преступен», чем власти России и Украины в вопросе хищения природных ресурсов, но он, несомненно, более жесток и мстителен.

Некоторые полагают, что Россия сегодня усваивает «лукашизм» - опыт белорусской политики, при Владимире Путине она становится все более авторитарной. Украина пока не дошла до такой степени, но тамошнее руководство - очень коррумпированное. В России и в Украине было несколько президентов, в Беларуси - только один. Правда, это не самая худшая диктатура на планете, но она стала хуже, а не лучше с течением времени, особенно в более жестких экономических условиях, когда президент больше не имеет доступа к дешевым российским нефти и газу. Расширение полномочий КГБ и МВД вызывает глубокую обеспокоенность.

Судя по опубликованным сообщениям, эти вопросы на встрече не затрагивались. Вместо этого критиковались «санкции» и западные СМИ. Ответ на вопрос, почему Запад должен проводить новый диалог с официальным Минском, тоже не прозвучал, но думаю, что он связан с двумя тезисами:

1. Беларусь и Лукашенко служат своего рода форпостом или буферным государством против российской экспансии либо влияния на запад - образ отважного лидера, противостоящего хищнику-хулигану, который хочет забрать его ресурсы.

2. ЕС и Беларусь должны работать на равных - Беларусь не должна рассматриваться как ребенок. Это формула, которая прозвучала в комментарии немецкого аналитика Александра Рара.

- Не могли бы вы остановиться на этом более подробно?

- Первый тезис - это бессмыслица. Лукашенко служит только себе и своей власти. Что касается второго, возможно, есть элемент снисходительности в тоне, которым с Беларусью разговаривают сегодня. Но это следствие внутриевропейской дискуссии, в которой Минск является одной из тем. Если страна вступила в «Восточное партнерство», то она принимает определенные принципы, в том числе - обязательства по реформированию общества, расширении демократии и т.д. Так что западные аналитики не могут отбросить это и сказать, что с Беларусью обходятся несправедливо.

И я согласен, что санкции не являются идеальной политикой. Тем не менее, какой-то ответ на вопиющие события в Беларуси необходим. Каким будет наш мир, если мы просто скажем: это внутреннее дело, давайте просто примем Беларуси такой, какой она есть, и будем приветствовать Лукашенко в качестве ее представителя в парламентах европейских стран. Это было бы не только нарушением нашего долга, это было бы оскорблением для тех, кто в Беларуси ведет борьбу, чтобы изменить общество.

То, что они до сих пор не имеют большого успеха, объясняется не столько недостатком популярности, сколько преследованием их со стороны режима. Поэтому я не вижу особых мотивов, по которым современные «миротворцы» защищают правителя Беларуси, которого «неправильно поняли».

Напомним, 21 января Лукашенко встретился с четырьмя американскими исследователями: Гленом Говардом - президентом Jamestown Foundation, Владом Сокором из этого же фонда, Янушем Бугайским из Центра стратегических и международных исследований и Григорием Иоффе - профессором Редфордского университета.