Теория большого пшика

В Минске освобождены все обвиняемые по делу «Белого легиона».

В марте их беспорядочно сажали, хватая на улицах и в домах, а теперь так же беспорядочно освобождают. В пятницу, 30 июня, из минского СИЗО вышли последние обвиняемые в подготовке массовых беспорядков и создании незаконного вооруженного формирования — Виктор Мороз и Мирослав Лозовский. Страшная история, которую несколько месяцев рассказывали, грозно шевеля усами и межбровными складками, кагэбэшные чины, обернулась большим пшиком.

Напомню эту страшную историю. 21 марта Александр Лукашенко заявил, что по всей стране арестованы десятки боевиков, подготовленных в Польше, которые намеревались совершить вооруженный переворот 25 марта. Тем же вечером после рассказа о боевиках в Беларуси действительно было возбуждено уголовное дело по статье «организация массовых беспорядков», и начались аресты. Арестовали 35 человек, многие из которых даже знакомы между собой не были: руководитель спортивного клуба при Бобруйском горисполкоме, спасатель, спецназовец, книготорговец, молодежные активисты из «Маладога фронта», изготовитель вышиванок, пограничник, издатель, менеджер… Некоторые из них действительно когда-то состояли в «Белом легионе» — спортивно-патриотическом объединении, которое занималось организацией летних лагерей для молодежи. Больше 15 лет назад «Легион» прекратил свое существование.

Арестованных перебрасывали из кагэбэшной тюрьмы в обычный СИЗО, потом обратно. В апреле большинству из них предъявили второе обвинение: в создании незаконного вооруженного формирования. По телевизору рассказывали про готовившийся переворот и про политэмигрантов, которые из Польши финансируют подготовку боевиков и собственно вооруженного переворота.

Уголовное дело белорусы сразу же назвали «делом патриотов», в социальных сетях появился хэштег #патрыётнезлачынца («патриот не преступник»), там же начался сбор средств в помощь семьям арестованных.

Вернее, кампания по сбору средств BY_help стартовала на неделю раньше первых арестов: после февральских и мартовских «маршей рассерженных белорусов» против декрета о тунеядстве многим их участникам были присуждены штрафы, и сначала волонтеры планировали собирать деньги на выплаты этих штрафов.

Но уже через неделю оказалось, что деньги теперь нужны еще и на передачи в СИЗО, оплату адвокатов, помощь семьям, которые остались без кормильцев не на 15 суток, а на неопределенный срок. Сумма пожертвований превысила 55 тысяч долларов. Никаких фондов, никаких правозащитных организаций — просто пользователи фейсбука. Опыт солидарности у белорусов давний. Когда начинаются массовые репрессии, все бросаются на помощь и поддерживают пострадавших, а заодно и друг друга. Когда все на воле, так почему-то не получается.

А потом арестованных начали освобождать, небольшими партиями. Последние вышли 30 июня. Кого-то освобождали под подписку о невыезде, с кого-то снимали обвинения. То, что уголовное дело о массовых беспорядках и вооруженном перевороте — туфта, было ясно с самого начала.

Но когда ребята начали выходить из тюрем, становилось ясным еще и то, что кагэбэшники их не просто «мариновали», а все это время серьезно обрабатывали. Некоторых — успешно.

Сергей Пальчевский из «Маладога фронта» на следующий день после освобождения признался, что вышел лишь на условиях подписания бумаги о сотрудничестве с КГБ и что дал некие показания, согласованные накануне с гэбистами. Сергей Кунцевич, который успел во время отсидки передать на волю «маляву» с сообщением о пытках в СИЗО, вскоре неожиданно был освобожден, после чего начал обвинять одного из лидеров протестов Николая Статкевича во лжи и петь осанну силовикам. Кунцевича потом даже председатель КГБ цитировал. Алексей Абрамов, вышедший из тюрьмы одним из последних, говорил о том, что «везде есть порядочные люди», что Следственный комитет работает хорошо, что в тюрьме КГБ приличные условия (притом, что уже очень многие белорусы прошли через тюрьму КГБ и знают, какие там в действительности условия).

Следственный комитет, кстати, появился в деле лишь две недели назад. Когда КГБ закончил свою работу, некоторые результаты которой уже обнародованы (взять хотя бы признание того же Пальчевского в сотрудничестве), он передал дело в Следственный комитет: мол, нам больше неинтересно, теперь делайте, что хотите. СК прекратил дело о массовых беспорядках, которых не было, но принял к производству дело о незаконном вооруженном формировании. Утром 30 июня председатель СК Иван Носкевич заявил журналистам, что до конца дня все выйдут на свободу. Было ощущение, что он сам нервно поглядывает на часы: пятница, нужно успеть до выходных.

Спешка эта объяснима: с 5 по 9 июля в Минске впервые пройдет сессия Парламентской ассамблеи ОБСЕ. И «свежих» политзаключенных поспешили отправить по домам. Но они остаются обвиняемыми, следствие будто бы идет и может продлеваться еще долго. В это время можно продолжать «работать» с подследственными разными средствами. Кто знает, что сработает и когда пригодится.

А самое неприятное то, что репрессии становятся информационным спамом. Такого рода уголовные дела — со страшными историями про переворот, десятками арестованных, документальными фильмами про польские лагеря боевиков, обещаниями завтра всех расстрелять и массовыми освобождениями через несколько месяцев — приучают людей к тому, что репрессии — дело обычное, как осенняя слякоть. Такое же неприятное, но не страшное. На 15-суточные административные аресты в Беларуси уже вообще перестали обращать внимание: какие там сутки, когда невиновных в СИЗО по тяжкому обвинению держат? Теперь точно так же будут воспринимать новые аресты: наверное, снова, как с теми, из «Белого легиона», все закончится большим пшиком, можно не волноваться.

Но волноваться — нужно.

Ирина Халип, «Новая газета»