Чернобыль, Северодвинск, Островец

Остается надеяться, что в будущем НВО не придется снимать сериал о Белорусской АЭС.

Ядерная авария в Белом море 8 августа 2019 года в районе Северодвинска уже не показала, а доказала, что со времен аварии на Чернобыльской АЭС в РФ не изменилось ровным счетом ничего.

Напомню, что наибольшее возмущение среди «оскорбленных» сериалом производства НВО «Чернобыль» вызвало идея, проходящая «красной нитью» через весь фильм – цена человеческой жизни в СССР ровнялась нулю.

По прошествии времени стало понятно, что случившаяся авария – результат испытания модификации ядерного двигателя «РД-0410», основной задачей которого является показать миру путинскую «кузькину мать» или, другими словами, сделать реальными «мультики» в которых такая ракета долетает до штата Флорида.

Ни двигатель, ни ракета не готова – для достижения хоть какой-то ее боеспособности требуется множество испытаний, вдумайтесь - даже успешный пуск все равно бы закончился как минимум падением на землю ядерного реактора с большой высоты и, если не его взрывом, то радиоактивным загрязнением места падения, а таких пусков необходимо провести десятки, если не сотни. Фактически это начало ядерной войны против собственного народа.

Причем помните – «так дешевле»?

Большинство экспертов в один голос утверждают – ракетный реактор безкорпусный, это делает его экономически гораздо более эффективным, ведь металл, в отличии от жизни людей стоит денег, а «бабы еще нарожают», причем бесплатно.

Пострадавшие в результате взрыва люди были доставлены в больницу Архангельска, а местных врачей никто, по давней русской традиции, о радиации не предупредил, и вот уже и они следом за своими пациентами отправились лечение в Москву. Радиация коварна и, к сожалению, последствия облучения в больших дозах практически неизлечимы, белорусы это отлично знают.

Понятно, что простых людей в Неноксе или Северодвинске вообще никто ни о чем не предупредил и никакой помощи на государственном уровне не оказал.

Прямо сейчас акватория Белого моря перекрыта, по некоторой информации, довольно большое количество военных в костюмах химзащиты проводят исследования местности и работы по ее очистке. Обычными лопатами обломки с крыши четвертого энергоблока уже сбрасывали, что изменилось – ничего.

Самое обидное, что также, как и тогда ликвидаторов никто считать не будет, как и по большому счету в последствии лечить – поставят согласованные с ФСБ диагнозы и в тайне дадут копеечные льготы.

Тотальная секретность, основной целью которой является сокрытие преступления также никуда не делась. Основное отличие от Чернобыля – наличие интернета, где, например, впервые, задолго до официальных сообщений были опубликованы данные прямо свидетельствующие о ядерной аварии или жуткое видео карет скорой помощи, которые везли по Москве пострадавших. Именно поэтому в РФ так настойчиво пытаются его «закрыть» – категорически мешает «работать».

Технологическая отсталость РФ, помноженная на известное «авось» также носит угрожающие формы. Мало того, что концепции двигателя «РД-0410» минимум пятьдесят лет, так еще и уровень компетенции персонала не выдерживает никакой критики. Есть данные, что авария произошла по «чернобыльской модели» - «испытания при испытании», при которых двигатель был выведен на так называемый «форсажный режим». Однако в их ходе не была учтена опасность перехода некой критической точки, после которой его мощность возрастает не линейно и даже не по экспоненте, а как 10 в степени n, что привело к лавинообразному делению ядра и атомному взрыву - в данном случае из-за нарушения подачи охлаждающего водорода с гептаном.

А что системы защиты? Они, естественно, выключились «сгорев» от радиации из-за внесения конструкторами «изделия» технологически отсталых и непродуманных решений. При разработке этого двигателя в СССР вместо дешевых китайских полупроводников, как сейчас, в системах защиты использовались лампы, которые в десятки тысяч раз устойчивее к радиации чем микросхема. Ничего не напоминает – не знаю насколько в чернобыльской аварии виноват именно Дятлов, но его «последователей» в России, как минимум полстраны.

Со времени опубликования прошлой статьи страх, что те же самые люди строят Островецкую АЭС, потихоньку перерастает в ужас – ведь не дай Бог в случае аварии на ней, белорусам просто некуда будет бежать, зараженной окажется вся страна.

Скажете преувеличиваю? Отнюдь. Испытания ракеты проводил тот самый «Росатом» который строит белорусскую станцию, подрядчики, поставляющие для нее оборудование по современным меркам, обладают технологиями и культурой производства практически каменного века. Несмотря на тотальную секретность, в интернете постоянно «всплывают» шокирующие данные о падении крана или самого корпуса реактора в Островце, применения такого же несертифицированного оборудования как на строительстве «Курской АЭС-2».

Вызывают также обоснованные вопросы смещение сроков введения в эксплуатацию Белорусской АЭС - озвучивались 2018, 2019, 2020 и опять 2019 г., экономия при ее строительстве 3 млрд. долларов США, нарушение норм Конвенции Эспо (Конвенция об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте), технологических норм (упавший реактор и опасения по качеству бетона фундамента), экономика проекта (переизбыток неликвидной электроэнергии).

Это именно то, почему большинство «клиентов» Росатома бегут от него по всему миру несмотря на шикарные с экономической точки зрения предложения (по формуле: даем кредит – рассчитываемся при продаже электроэнергии) либо за минимальный процент кредита), остаются самые бедные, глупые или где цена человеческой жизни равняется нулю и очень жаль, что руководство Беларуси выбрало какой-то из этих вариантов, надеюсь, что – бедные.

Ну и все также остается надеяться, что в будущем НВО не придется снимать сериал о Белорусской АЭС, снова простите за цинизм. Гражданское общество пока молчит по принципу: «пока гром не грянет, мужик не перекрестится», но это не тот случай – атомная авария может поставить вопрос о выживании белорусов как нации. Именно поэтому вопрос постоянного давления на правительство Беларуси и «Росатом» в вопросе «прозрачности» строительных работ и последующей эксплуатации станции после событий на Белом море стал еще более актуален.

Юрий Радневич, udf.by