28 марта 2024, четверг, 14:17
Поддержите
сайт
Сим сим,
Хартия 97!
Рубрики

Двое на хуторе, не считая нечистой силы

10
Двое на хуторе, не считая нечистой силы

Ступу прикажете подавать?

Далеко за полночь в подслеповатое окошко навязчиво постучали. Ветхая старушка, единственная жительница лесного хутора Верхние Корешки, манеры случайных прохожих знала не понаслышке. Обычно стреляют в этих краях по внезапным проблескам света. А потому она осторожно отодвинула заслонку и затаилась у бревенчатой стены, ожидая последствий. В печи потянуло ветерком из дымохода. Все еще горячие угли поспешно подали красный сигнал и затаились под пеплом. Однако снаружи ни единого выстрела не последовало. «Подозрительно!» - отметила для себя старуха.

А с той стороны уже прилипла к стеклу какая-то усатая личность. По левую и правую руку обозначились неуклюже подручные верзилы. События развивались по заскорузлой традиции лесной глухомани. Усатый и настырный взмолился: «Хозяюшка, впусти! Зверье одолело, комарье озверело – сожрут!..» Пришлось отпереть. Старуха раздула угли, зажгла лучину.

Двое угрюмых остались у двери. Они были в одинаково строгих костюмах и некогда белых рубашках с галстуками. Вроде бы простые служаки. Вот только карманы подозрительно оттопырены. А тот, усатый, вообще в какой-то допотопной толстовке со следами случайной пищи на манишке. Штаны в болотной тине. Грязные, разбитые вдребезги башмаки. Он уселся за стол и начал осматривать цепко избушку. Стол. Будильник древний, ветхий с одной к тому же стрелкой. Печь. Ухват, кочерга, метла. Черная, будто пожаром опаленная ступа в дальнем углу. Полати с рядном. Там развалился наглый черный кот. Не спит – притворяется. Глазищи желтые, вспыхивают попеременно. Будто испорченный светофор пытается и не может переключиться на красный или зеленый сигнал. Жутковатая избушка.

- Чего вломились? – бесцеремонно гаркнула старушка.

- Поесть бы… - робко подал голос усатый.

Старуха что-то пробормотала себе под нос. Потом принесла черный чугунок и грохнула им по столу. Те двое, что стояли у двери, рванулись было к возможной трапезе, однако усатый рявкнул:

- Расставить посты! Держать периметр! Не спать, не дремать – проверю лично!

Оставшись без охраны, он ловко выгреб со дна несколько холодных картофелин. Слопал, давясь и подбирая остатки.

- А теперь рассказывай! – потребовала старуха. – Все, как есть.

- Ботаники мы. Изучаем разнотравье лесных угодий. Заблудились. Обносились. Поиздержались. Одичали.

- Не врать! – оборвала его старая ведьма.

Усатый оробел. Однако пластинку поспешил поменять. Заголосил привычно:

- Сами мы не местные. Приюта ищем и провианта. А вообще – герои. Против нас вся Европа пошла. Санкциями обложили. Прижали. Оклеветали. Революцию подкинули. Вот пробиваемся на восток. Россию спасать. Укажи нам, бабушка, на город Смоленск дорогу.

- Да вы хоть знаете, куда приперлись?..

- Заблудились мы, не видишь, что ли? .. Куда ни кинь – глухомань, тупик, болото. Джипиэс глючит, приметы обманывают. Европа достала. Внутренний враг прет напролом. Нам под Смоленск надо! Там у нас общий окоп. С этим… как его?.. Который из подворотни… Станем стеной. Спина к спине – ни шагу назад. Славянское братство!

- Заврался, - заметил кот.

Непрошенный гость всполошился.

- Так он что у вас – говорящий?..

Старуха пояснила:

- А то как же! Без него с кем тут поговорить? Места у нас беспросветные. Даже автолавка не доходит. Тут олигархи клады прячут, так сами потом не находят. Прежде, бывало, Змей прилетал. Три головы сразу – обчество, как-никак! А потом куда-то пропал, горемычный. Не встречали, часом, блуждаючи? Про Соловья-разбойника уже и не спрашиваю!..

- Отстань ты со своим фольклором, карга! – взвизгнул усатый.

Кот встрепенулся:

- Дерзит, однако! Кочергу подать?

- Не спеши, чумазый! – остановила его хозяйка и спросила вкрадчиво разгневанного мужичка: - А чего это ты по нашим дебрям шатаешься? По всему видать, персона пупырчатая, охраняемая повсеместно. Вот и сел бы в коляску свою самобеглую и рванул напрямик к Смоленску.

- Напрямик нам нельзя никак! – горячился пришелец. – Под Лиозно давно засада. Да ты мне зубы не заговаривай – показывай путь!

Лучше бы старуха промолчала. Утешить заблудшего ей было нечем.

- Да в наших краях все просто. Пойдете туда – Митяева Стынь. А в сторону супротивную – Тьмутаракань. Сколько идти, неведомо. Спросить некого. Куда ни глянь - те же дебри и глушь. Да ты заврался никак, мужичок? Куда тебе надобно, старче? Скажи прямо - в Ростов метишь или на Рублевку?

А где-то далеко уже проклюнулось раннее солнышко. Осветило смущенно замшелую стреху избушку. Мужичок набычился и возомнил что-то.

- А иди-ка ты, бабушка, сама в свою Тьмутаракань! Видишь, день начинается? Осмотрюсь, покумекаю – сам дорогу найду! С нечистой силой мне разговаривать не к лицу. Лампасы не позволяют!

И он решительно направился к двери. Старуха полюбопытствовала:

- Далече собрался?

- Осмотреться желаю. Охрана пропала. Видать, неспроста.

- И то верно, теперь ищи-свищи! Кто же такую службу бестолковую выдержит? А ежели опасаешься чего всерьез и надо окоем обозреть, так у нас с этим просто!

Она убрала заслонку в печи. И действительно, распахнулась вдруг немыслимая ширь. Бесконечное поле цветущего рапса открылось. Над горизонтом поднималось раннее солнце. А по золотистому полю ровной цепью шли автоматчики. Закатаны рукава. Тускло поблескивают каски. Шаг уверенный, ровный. Похоже лютый, враг всерьез решил охватить избушку с флангов.

- Немцы! – всполошился ночной гость.

- Наши! – решительно заявила старушка. – Дорожно-патрульная служба. Народ крутой, работящий. Спозаранку на заготовку штрафов выходят.

Мужичок разволновался.

- Кто бы ни пришел – это по мою душу. А тут и укрыться негде!..

- Почему это негде? – степенно возразил кот. - Полезай в ступу!

- Как мне туда воткнуться? – заупрямился перепуганный гость. – Мелковатая ступка, а во мне сколько весу!

- Умещались и не такие,- отозвалась старуха и метелкой просто смахнула ночной кошмар в бездонное жерло.

И точно, уместился упрямец. И много свободного места, похоже, осталось. Волшебство не стоит недооценивать. Особенно неприметное, хуторское. А шустрый кот уже забрался на стол, осторожно коснулся лапой будильника. Тот зашипел, затарахтел и вдруг зазвенел суматошно, как все будильники в ранний утренний час. Старуха снова взмахнула метлой. И ступка с пугливым гостем слегка приподнялась и будто зависла. Еще взмах – и улетела она с отчаянным свистом в дымоход.

В избушку вломились немцы. Они рассыпались по углам, будто искали что-то или кого-то. А на пороге возник толстый дядька в дурацкой панаме и заорал в матюгальник:

- Массовка – на исходную! Дубль второй. Не проморгать режим! А режиссера, гада, уволю!..

Опустела избушка. Легким туманом окуталась. Просыпались леса и поля. Летела куда-то ветхая ступка. А где-то поблизости старый будильник звенел так яростно, что невозможно было не проснуться. И он проснулся. Рядом с кроватью, в собственном кресле. С трудом разжал пальцы, сжимавшие судорожно подлокотник. Осмотрелся. Все было вроде бы без перемен. Даже привычные тапки стояли там, где всегда. Только в одном из них сидело большое и наглое насекомое и с особым цинизмом шевелило усами.

Было раннее утро. И захотелось после всех передряг просто босиком пройтись по газону. Заглянуть в родной огород. Узнать, цветет ли укроп. Прошел. Осмотрел грядки. Убедился, что все без обмана и дурацкого чародейства. Топорщились огурцы. Полыхало, качаясь на тонких ножках, что-то неведомое, заморское.

А по ту сторону этого торжества персонального земледелия просыпался в легкой дымке ухоженный пруд. У затейливой беседки на берегу уже сидел первый рыбак. Удил карасиков. Не иначе кто-то из давних африканских друзей решил его проведать. А на пруду колыхался в тумане легкий челнок. На корме в позе рекламного гондольера с шестом в руках стоял вроде бы сам Чаушеску. Рассмотреть это все повнимательней мешали сгустка тумана. Да еще под ногами некстати что-то вдруг вызывающе рявкнуло, зашуршало. В зарослях укропа обозначилась безобразная рожа, окликнула нахально: «Хозяин! Смола нужна? Качество – зашибись!»

И тогда проснулся он окончательно. Увидел перед собой длинный стол. Тусклые цветы по центру. Одинаковые блокноты и головы, услужливо склоненные над ними. Похоже, все возвращалось на привычные места. Оставалось только принять монументальную позу. И для порядка проявить строгость. Но чей-то ровный голос вопреки установленному порядку уже читал монотонно что-то сугубо официальное: «…объединенная Европа… секторальные санкции… наш общий ответ… срочная поездка в Сочи…» Почему-то мучительно захотелось все это напрочь смахнуть и рвануть безоглядно куда-нибудь к шейхам. Но кто так упорно бубнит про немедленный вылет в Сочи?

И тут он увидел кота. Наглая тварь уселась прямо напротив. В чьем-то официальном кресле. И даже пыталась что-то корябать в блокноте. Наступила мертвая тишина. Она длилась долго. Потом где-то неподалеку запел самозабвенно пастуший рожок. Кот встрепенулся. Сверкнул желтым глазом. Переключился на зеленый. Спросил деловито:

Ступку прикажете подавать?

Владимир Халип, специально для Charter97.org

Написать комментарий 10

Также следите за аккаунтами Charter97.org в социальных сетях