«Моцарт в юбке, закупавшая оружие для Калиновского»

История знаменитой белорусской революционерки.

Она могла бы стать известной пианисткой, а вместо этого провела долгие годы в ссылке лишь за то, что хотела видеть свою страну свободной. Слушатели называли ее гением, а власти — «женщиной вредной и совершенно неблагонадежной в политическом отношении».

«Салідарнасць» собрала любопытные факты о Камилле Марцинкевич — музыканте, просветительнице, революционерке и дочери одного из самых крупных белорусских литераторов XIX века.

В восемь лет покорила своей игрой на фортепиано Минск, Вильню, Киев и Варшаву

Когда 22 ноября 1834 года на свет появилась Камилла, ее отец Винцент Дунин-Марцинкевич еще не был известным писателем. Семья мелкого чиновника жила в небольшом домике в районе нынешнего выхода из метро «Плошча Перамогі», где размещались жилища многих минских чинуш. Там Камилла и делала свои первые шаги в музыке.

С юных лет девочка блистала невероятными способностями. Обученная игре на фортепиано в минском пансионате своей крестной матери Марии Монтегранди, она, подобно юному Моцарту, с 8 лет уже выступала с концертами. Причем не только в Минске. Вместе с родным братом Мирославом покоряла Вильню, Киев, Варшаву, где исполняла своих любимых Фредерика Шопена и Ференца Листа, а также собственные произведения.

Вот как описывает концерт Камиллы и Мирослава в Варшаве некто Сикорский для журнала Biblioteka Warszawska: «Два юных таланта появились у нас из тихого литовского Минска. Таланты настолько особенные, что в них проглядывает гений. Еще дети, а продвинулись в мастерстве игры на фортепиано до такого высокого уровня, что им не один взрослый позавидует».

Увы, музыкальная карьера юной Камиллы закончилась, так и не начавшись, — у родителей не было денег, чтобы отправить детей учиться дальше. В мае 1851 года Дунин-Марцинкевич даже писал прошение на имя российского императора с просьбой за казенный счет устроить Камиллу и Мирослава в парижскую консерваторию. Ответ пришел от цесаревича, будущего императора Александра II: отказать.

В это время Камилла уже играла в театральной труппе отца. В 1852 году она выходила на сцену в минской постановке первой белорусской оперы «Сялянка», музыку к которой написал Станислав Манюшко, а либретто — отец юной артистки.

Камилла также успешно работала в Минске учителем музыки. Ее фортепианные произведения (преимущественно танцевальные) быстро завоевали популярность и исполнялись в домашних и публичных концертах.

Спела запрещенный гимн в Минском кафедральном соборе и ввела моду на «траур»

Думается, власти не раз еще пожалели о том, что не дали Камилле отучиться в консерватории. Поступи иначе, они, возможно, могли бы вскоре рукоплескать известной пианистке, а не бороться с непримиримой революционеркой.

Камилла оказалась достойной дочерью своего отца, который мечтал увидеть свободным от российского гнета родную державу. Но у имперской России были свои мысли на этот счет. В 1858 году во время выступления в Минске император Александр II развеял все надежды местной шляхты, назвав Северо-Западный край «исконно русскими» землями.

Последней каплей стал расстрел царскими войсками в 1861 году в Варшаве мирной манифестации.

Это был сигнал к началу сопротивления в Минске. Одной из ключевых фигур стала именно Камилла Марцинкевич, чья популярность в то время в городе была очень велика. В секретных донесениях полицейские чины называют ее просто: «Одна из главных минских патриоток девица Марцинкевич». Именно ей ставят в вину «патриотическую моду» на пение гимнов в костелах и общественных местах. Да, в те времена тоже могли карать за «неправильные» песни.

Однажды вместе с другими неравнодушными горожанами Камилла своим прекрасным и сильным голосом смело запела революционный гимн в Минском кафедральном костеле. За это ее имя было записано первым в списке лиц, которые принимали участие в этом «противоправном» действе.

Когда же российские власти официально запретили такое пение, Камилла нашла новый способ высказать свою гражданскую позицию: в знак солидарности и в память о погибших патриотах она одной из первых в Минске стала надевать траурное черное платье и шляпку.

Ее примеру последовали сотни женщин края. Явление стало настолько массовым, что российские власти стали рассматривать ношение траурных одежд как угрозу правопорядку и в итоге, как и пение гимнов, запретили.

Но Камилла не угомонилась. Она покармливала арестантов из Варшавы, которых гнали через Минск на восток, а однажды даже испекла пирог с сахарной надписью «Честь вам», и только бдительность жандармского офицера не позволила «опасному» торту добраться до заключенных.

Марцинкевич наводила ужас на российских чиновников. Однажды минский губернатор отправил ее из Минска в Вильнюс, но когда об этом узнал виленский губернатор Назимов, он очень рассердился на своего коллегу и тут же запретил девушке въезд в Виленский край, вернув ее в Минск.

Вылила мочу на голову губернатору

Кстати, с минским губернатором Эдуардом Келлером у Камиллы сложились особые отношения. Истории известен следующий факт. 23 июня 1861 года губернатор Минска прогуливался в районе Статской Слободы (нынешний Городской Вал), когда навстречу ему выбежала щупленькая, но шустрая девица и на глазах у всех выплеснула из сосуда на главу города мочу.

Девица, как не трудно догадаться, была той самой Камиллой Марцинкевич. Столь унизительного публичного оскорбления губернатор не вынес.

«Мы давно вас ждали…» — такими словами встретила Камилла минского полицмейстера, который пришел ее арестовывать.

В этот же день девушку привели на допрос в кабинет графа Келлера. Жандармский полковник Рэйхарт собственной рукой записал показания возмутительницы спокойствия. Ясные и смелые ответы еще больше разозлили губернатора, и он отдал распоряжение поместить задержанную в больницу для умалишенных, находившуюся в монастыре базилианок (недалеко от Троицкого предместья).

Но не тут-то было. Популярность Камиллы среди минчан была столь высока, что ее заключение в психушку вызвало демонстрации протеста. Прогрессивные жители стали устраивать под окнами госпиталя митинги в поддержку революционерки. Узнице ежедневно приносили свежие цветы, пели у стен песни.

Чтобы прекратить протесты, власти согласились отпустить «больную». Камиллу освободили под поручительство, ей было разрешено жить вне города и не приезжать без разрешения в Минск.

Организовала школу для детей бедноты

Естественно, выйдя из «тюрьмы», Камилла оставалась под наблюдением жандармерии. Однако сидеть без дела она не могла. Много раз ей приходилось проезжать через местечко Городок (недалеко от Молодечно), которое находилось на пути из отцовского фольварка Люцинка в Вильнюс. Здесь, в Городке, в доме отставного солдата, Камилла решила открыть школу для детей бедноты.

Так, с согласия и одобрения отца, родилась школа, где сельские дети могли учиться грамоте. Камилла также сама обучала их музыке и пению. В Городке бывал и Дунин-Марцинкевич.

Подобные учебные заведения Камилла организовала и в Минске. Когда же в 1863 году вспыхнуло восстание, все они будут закрыты, а работу Камиллы назовут антигосударственной деятельностью. Исполняющий обязанности Минского губернатора, Кожевников докладывал 7 февраля 1863 года, что школа была организована для маскировки агитационной деятельности среди солдат и населения.

Окрестили революционеркой-«обольстительницей»

Как рассказал Сitydog историк Владимир Арлов, в 1863 году внимание следователей судебного отделения Виленского военного округа привлек один групповой снимок, найденный при обыске квартиры-ателье знаменитого минского фотографа Антона Прушинского, задержанного по подозрению в связи с повстанцами. Четыре человека на фото были одеты в народные сюртуки и платья-«чемарки» – такую одежду носили повстанцы. Единственная женщина на снимке – Камилла.

В феврале 1863-го Камиллу снова взяли под стражу. Основанием стал донос российского солдата, к которому Камилла обратилась с просьбой продать оружие. Показательна в этом смысле формулировка в донесении губернатора: «Марцинкевичева обольщала и склоняла к передаче оружия».

Конечно, претензии имели все основания. По крайней мере, в части революционной деятельности. Камилла активно участвовала в событиях 1863 года. У нее дома проводила собрания Минская организация Литовского комитета, занимавшаяся подготовкой восстания. Марцинкевич сама была членом этого комитета. Она агитировала, разбрасывала листовки, добывала оружие.

Для поимки «преступницы» из Минска в Городок сразу были командированы следователь-пристав Минской городской полиции «с назначенным в его распоряжение 50 нижних чинов той же роты и благонадежным офицером».

Следствие пришло к выводу, что Камилла Марцинкевич «открытие училища осуществила, только чтобы было удобнее сблизиться с крестьянами, имея приличный отвод и возможность скрывать свои вредные и непристойные связи с крестьянами». В общем, девушку снова окрестили революционеркой-«обольстительницей».

Кинула из своей камеры цветы для повстанца и уехала в ссылку

В этот раз Камилла отбывала наказание в Пищаловском замке (нынешняя Володарка). Туда подкупленные надзиратели передали ей письмо-признание в любви от руководителя минской повстанческой организации Кароля Станкевича.

А в августе 1863 года из окна своей камеры неугомонная Камилла умудрилась бросить под ноги повстанцу Жмачинскому, которого вели на смертную казнь, букетик цветов.

Власти понимали, что спокойствия от узницы ждать не приходится.

Гнев Муравьева-вешателя был беспощаден. Вердикт: «Выслать, как женщину вредную и совершенно неблагонадежную в политическом отношении под строгий полицейский надзор в Пермскую губернию...»

29-летнюю Камиллу Марцинкевич ждала ссылка в сибирский город Соликамск на 25 лет.

Могила нашлась лишь в наше время

Судьба этой прекрасной и гордой женщины сложилась трагически. Только через 20 с небольшим лет она, больная, смогла вернуться на родину.

О ее жизни в ссылке известно не много. Исследователи пишут, что там он вышла замуж за врача Казимира Осиповича и родила шестерых детей. Последние годы Камилла тяжело болела. Это время на посвятила поискам рукописей своего отца, чтобы сохранить для истории. Всего она прожила 66 лет.

Долгое время не было известно, где похоронена одна из самых дерзких женщин Минска.

Однако в 2011 году студенты ЕГУ нашли могилу Камиллы и ее мужа Казимира в Вильнюсе. На улице Полоцкой на Бернардинском кладбище стоит отлично сохранившийся надмогильный камень, с одной стороны которого выбито имя мужа Камиллы, а с другой – ее.

Тут закончила свой земной путь эта несгибаемая женщина — патриотка, отдавшая свою жизнь ради свободы родной страны.