«Мы живем во время перемен»
10- 20.10.2025, 16:07
- 19,442
Деньги у режима закончились.
Бывший политзаключенный, блогер Дмитрий Козлов «Серый кот» в интервью «Обычному утру» рассказал, что помогает ему сохранять оптимизм. Сайт Charter97.org приводит фрагмент разговора:
— Мы живем в хорошее время, время больших перемен, больших решений. Кризисы, как говорят некоторые люди, — это всегда время возможностей. Сейчас мы живем во время возможностей, во время, когда могут наступить большие перемены в стране. Посмотрите, что происходит. Вы думаете, Лукашенко выпустил политзаключенных по какой-то доброте душевной? Или потому что он перестал чувствовать в них угрозу? Нет. Его припекла, в первую очередь, экономика. Денег нет. И он сейчас пытается всячески договориться, чтобы немножечко разболтать гайки. Это, к слову, о том, что «санкции не работают». Санкции прекрасно работают. И именно то, что они работали, и привело нас сюда. Сколько лет он терпел? Он не хотел никого выпускать.
Выпускать начали людей в августе 2024 года, после амнистии. По 20-30 человек, которые писали прошение о помиловании. Никого из статусных, известных людей.
Сейчас Лукашенко решил воспользоваться слабостью и разрозненностью Запада и просто добиться снятия всех санкций в обмен на то, чтобы выпустить каких-нибудь человек 200-300. Надо сейчас строить так всю систему отношений и взаимодействия с ним, чтобы не получилось, так сказать, «промелочиться». Потому что он выпустил 50 человек, еще 50 выпустит, снимут, допустим, с «Беларуськалия» санкции, а потом он больше никого не выпустит. Он скажет: мне больше не надо, мне этого хватит, теперь более-менее я смогу дебет с кредитом связать, остальные пусть сидят до конца и гниют.
Все-таки надо как-то, договариваясь с ним, решить вопрос о полной приостановке репрессий, о возможности возвращения людей на родину и гарантиях безопасности или возможности выбора. А то просто они выбросили по каким-то спискам непонятным несколько человек. А дальше что? И посадили еще сверх этого сто человек новых. Это прекрасно, даже один человек, которого выпустили, — это прекрасно, потому что это судьба человека, это не цифры на бумаге, но я не хочу быть эгоистом. Мы не эгоисты, мы хотим, чтобы все это пережили, чтобы все вышли. Поэтому не надо ограничиваться 50 людьми. Тысячи остальных, две-три тысячи неизвестных, которых нет в списках — они там останутся навечно? Им еще будут «накидывать» срок?