Дмитрий Муратов: Белорусы, нет бесполезных усилий!

Эксклюзивное новогоднее интервью лауреата Нобелевской премии мира сайту Charter97.org.

Пусть простят меня читатели «Хартии-97» за обращение на «ты» к нобелевскому лауреату. Просто мы с Муратовым работаем вместе уже 18 лет, и это одна из самых больших удач в моей жизни. И не только Муратов, но и «Новая газета» вообще. Кстати, в день объявления лауреата в редакции «Новой газеты» никто у телевизоров не сидел и шампанское во льду не держал: шло обычное рабочее утро. На звонок из Норвегии Муратов не ответил вообще, потому что спешил на планерку. В рабочем чате предложили: давайте отложим планерку на пять минут, сейчас объявят лауреата, и мы успеем сразу дать новость. А после объявления и до конца дня в чате преобладали междометия: «Ааа! Ооо! Ууу!» - и сопутствующие части речи.

Кстати, Нобелевскую премию делила редколлегия «Новой газеты», а вовсе не сам лауреат. Редколлегия определила: разделить всю сумму между фондами «Круг добра» и «Подари жизнь», то есть на спасение детей с онкологическими заболеваниями с СМА, и детским и взрослым хосписами. Ни одного цента от Нобелевской премии ее лауреат себе не взял. И это говорит о нем, возможно, даже больше, чем речь на церемонии в Осло.

Перед Новым годом и после церемонии вручения Нобелевской премии мира я не хотела задавать Дмитрию Муратову вопросов о Путине, Навальном, будущем России и проблемах иноагентов: достаточно почитать его нобелевскую речь и сотни интервью еще до получения премии, чтобы понять позицию. Поэтому специально для «Хартии-97» мы поговорили о подробностях прошедшей в Осло церемонии и, конечно, о Беларуси. А все остальное – это нобелевская речь Дмитрия Муратова и тексты в «Новой газете».  

- Дмитрий, тебе известно, кто тебя выдвинул на Нобелевскую премию мира?

- Я этого не знаю и не узнаю еще 50 лет. По правилам Нобелевского комитета Норвегии, именно столько времени имена тех, кто номинирует,  сохраняются в секрете – если, конечно, они сами не захотят об этом рассказать. К примеру, когда Лех Валенса выдвигал на Нобелевскую премию мира сидящего в тюрьме Олега Сенцова, он объявлял это во всеуслышание. А сейчас, во время банкета после церемонии вручения, премьер-министр Норвегии признался филиппинской журналистке Марии Ресса, с которой мы разделили премию, что именно он Марию и выдвинул. И тогда я спросил у главы норвежского Нобелевского комитета Берит Райсс-Андерсен, кто же выдвинул меня. Раз уж для Марии открыли эту тайну, может, и мне расскажут? Берит смотрела на меня долго, наверняка размышляя: если для Марии Ресса больше нет тайны номинирования, может, и я имею право знать? Но после паузы Берит ответила: «И все-таки, Дмитрий, только через 50 лет».  

- А как тебе удалось заставить короля Норвегии Харальда встать во время твоей речи? Ты это придумал заранее?

- Если честно, мне очень неловко за этот поступок. Мы были в гостях у короля, во дворце, еще  до церемонии. Мне очень понравились король и королева, там присутствовал еще и кронпринц. Мы говорили о Горбачеве, о перестройке, о свободе слова. Король Харальд очень разумный и понимающий человек. Его, как и королеву,  Норвегия просто любит. Они – действительно ее достояние. А еще король – известный в прошлом спортсмен, могучий человек, чемпион мира по парусному спорту. Именно он нес норвежский флаг на Олимпиаде 1964 года. Сейчас ему 84, и я видел: когда он нас  встречал и провожал, то шел с двумя палками, опираясь на них. Я понимал, что ему будет трудно. Но, с другой стороны, я отправил в Осло свою речь заранее, и там было указано, что будет минута молчания.

- Отправил заранее – это как? На утверждение, что ли?

- Нет, для перевода. Чтобы во время церемонии у переводчиков не было никаких сложностей. И до последнего мгновения я думал о том, каково будет вставать королю, но тем не менее понимал, что о наших убитых коллегах следует вспоминать стоя. Я это сделал, и король привстал, недолго простоял и снова сел в кресло. А королева и кронпринц стояли все время. Потом я смотрел трансляцию, и мне очень понравился уровень деликатности норвежского телевидения. Там же камеры стояли повсюду, и режиссура телевизионной картинки была отменной. Сначала режиссеры трансляции показывали короля из-за моей спины, а потом, когда он приложил усилия, чтобы подняться, режиссер переключил картинку и начал показывать его уже со стороны зала, и не было видно, стоит король или уже сел. Это был очень трогательный и поучительный для меня момент.

- Поучительный в чем?

- В том, как много надо учитывать при любых, даже не экстремальных ситуациях. И я очень благодарен королю Норвегии за то, что он сделал.

- Ты в своей нобелевской речи говорил в том числе и о Беларуси. Я знаю, что тебя волнует ситуация в моей стране – я сужу и по количеству обложек «Новой газеты», посвященных Беларуси, и по количеству редакционных заданий, и по количеству текстов, которые пишу. Почему в своей речи ты говорил именно о ситуации на границе, а не о других белорусских проблемах?

- Я не политолог и, к счастью, не политик. Именно поэтому то, о чем я говорил, было результатом серьезного исследования, которое провела наша газета – в частности, отдел изучения больших данных под руководством известного ученого-физика и основателя «Диссернета» Андрея Заякина. Отдел подсчитал подробно, сколько народа было привезено в Беларусь в прошлом году и сколько в этом. И цифры со свирепой убедительностью показывали, что все это заранее спланированная операция белорусского режима, провокация с помощью этих людей, большей частью привезенных обманом.

- Но начиналось-то все это как большой бизнес со сверхприбылями.

- Это было бы слишком долго объяснять. Не забывай о хронометраже нобелевской речи и о том, сколько важных тем нужно было успеть затронуть. Сейчас, когда есть официальная ложь, российская и белорусская – «это бедные несчастные люди, а мы здесь вообще ни при чем», - я пытался показать, что это еще одна разновидность гибридной войны в центре Европы, когда людей обманом заманивают с тем, чтобы создать политический кризис на границах Европейского Союза и показать: вот какие они там, в Европе, жестокие твари.

Вполне вероятно, можно было сказать и про другое – про Окрестина, например, или про приговоры, - но и мы, и европейские газеты  об этом очень много писали и продолжаем писать. Поверьте, и мне, и моим европейским коллегам, и всей Европе  невыносимо думать о том, что людям, которые не нарушали никаких законов, а нарушали лишь спокойствие диктатора, дают такие оглушительные сроки, держат в тюрьмах, изгоняют из страны. Но мы с коллегами в редакции посоветовались и решили все-таки выбрать именно ситуацию на границе - эпизод, который целиком показывает лицемерие человека, готового в любую секунду ради собственной власти поставить всю Европу на грань войны.

- Чего бы ты хотел пожелать белорусскому народу в канун Нового года?

- Однажды, когда «Новая газета» находилась еще в стадии становления – лет, наверное, двадцать назад, -  моя коллега, замечательная телеведущая, очень умный и красивый человек Света Сорокина подарила мне на день рождения газеты гениальный рисунок. Идет ливень, под ливнем стоит большой слон. У слона на спине сидит птичка и держит над ним маленький зонтик. Слон весь мокрый, но птичка упорно держит над ним зонтик. Света подписала этот рисунок так: «Нет бесполезных усилий». И это именно так фраза, которую я хотел бы сказать белорусам.

Ирина Халип, собкор «Новой газеты» - специально для Charter97.org

Если вам понравилась статья, вы можете поддержать сайт Charter97.org следующим образом:

РАСЧЕТНЫЙ МУЛЬТИВАЛЮТНЫЙ СЧЕТ ДЛЯ ПОЖЕРТВОВАНИЙ:

Название банка: Bank Millennium S.A.
Адрес: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL 97 1160 2202 0000 0002 1671 1123
SWIFT: BIGBPLPW
Название владельца счета: Fundacja “KARTA ‘97”
Назначение платежа: Darowizna na cele statutowe

Связаться с нами можно по адресу charter97@gmail.com