Cи-зависимые отношения

Чем обернется для России роль «младшего брата» Китая.

Председатель Компартии КНР Си Цзиньпин приехал в Москву с дипломатическим визитом. С точки зрения пиара, момент выигрышный для обеих сторон. Китайский лидер недавно выступил как переговорщик на Ближнем Востоке, помирив Иран и Саудовскую Аравию. А Владимиру Путину было важно показать, что даже после повестки из Гааги у России остаются влиятельные друзья. Хотя если это и дружба, то не равноправная: Китай сегодня нужен России гораздо больше, чем Россия — Китаю.

Это касается любой сферы, от торговли природными ресурсами до военных связей и технологического обмена. Поэтому попытка выстроить «многополярный мировой порядок» с помощью войны с Украиной может обернуться «мягкой колонизацией» России соседней сверхдержавой.

Это большие исторические процессы, о которых сейчас говорить трудно: никто не знает, в какой форме российское государство будет существовать после окончания войны. Но можно посмотреть на то, какие экономические связи Москве удалось выстроить с Пекином уже сейчас.

«Поворачивать на Восток» Кремль начал еще в 2014 году, хотя тогда эту риторику мало кто принимал всерьез. Война многое изменила. Торговый оборот двух стран с тех пор вырос более чем в два раза и достиг $189 млрд.

По итогам прошлого года Китай стал крупнейшим торговым партнером России, на которого пришлось примерно 20% всего российского экспорта и 30% импорта. 

Причем начиная с августа доля китайского импорта выросла до 50-60%. Есть только одна более зависимая от поставок из Китая страна, и это Северная Корея.

При этом продает Россия почти в 1,5 раза больше, чем покупает. Пекин заинтересован в дешевых российских энергоносителях, которые больше не попадают на европейский рынок, но не готов так же резко увеличить экспорт в Россию. Дисбаланс не такой драматичный, как с Индией, которая нарастила покупки нефти из России в 5-6 раз до $30 млрд, притом что экспорт составил всего $2 млрд. И юаням, в отличие от рупий, Кремль нашел применение.

«Дедолларизация» — больше не миф, а ежедневная реальность российских финансовых рынков. Китайская валюта в торгах на Мосбирже недавно впервые в истории обогнала доллар, а доля юаня в расчетах за экспорт за год выросла в 30 раз (до 16%).

Валютные операции в рамках бюджетного правила ЦБ теперь тоже проводит в китайской валюте, хотя делает это не от хорошей жизни — доллары и евро для российских властей закрыты из-за санкций. Но юань пока справляется с ролью резервной валюты, несмотря на ограниченную конвертацию, управляемость курса и относительно небольшую ликвидность.

Наконец, Пекин и Москва продолжают военное и технологическое сотрудничество.

Китай поставляет России запчасти для дронов и микрочипы, которые используются для производства баллистических ракет.

Китайские оборонные предприятия даже попадают из-за этого под вторичные санкции США. Но Пекин не переходит красные линии — торговля товарами двойного назначения ведется осторожно, в ограниченном объеме и пока не доходит до прямых поставок вооружений (несмотря на слухи о том, что Китай рассматривает такой вариант).

Перенаправление торговых потоков, переход на юань и помощь с обходом санкций со стороны третьих стран позволили российским властям избежать экономической катастрофы в 2022 году. Китайские партнеры, в свою очередь, заработали на международной изоляции России и получили удобного союзника по антиамериканской риторике.

Но политически этот союз куда более важен для Пекина, чем экономически — и в этом главная асимметрия российско-китайских отношений. Торговля с Россией составляет только 3% от китайского внешнего товарооборота. Это в четыре раза меньше, чем c главным геополитическом соперником — США. Даже по ключевым статьям своего экспорта — нефти и газу — Россия занимает второе место по объему поставок в Китай, примерно в два раза уступая Саудовской Аравии и Туркменистану соответственно.

Китайские власти рады словесно поддержать все, что подтачивает «американскую гегемонию», но не спешат инвестировать в Россию, а когда вопрос о соблюдении санкций встает ребром, всегда выбирают западные рынки. Это не значит, что России ничего не достанется, просто вместо передовых технологий в поставках будет доминировать китайский ширпотреб и бытовая техника не очень высокого качества.

Пока что симбиоз российского сырья и китайского индустриального комплекса играет на руку обеим странам. Но если Москва явно хочет укрепления этого ситуативного союза, то Пекин устраивает пассивная роль покупателя дешевой российской нефти. Эта позиция одновременно решает внешнеполитические задачи, ставит Россию в зависимость от Китая и позволяет продолжать получать выгоду от торговли со всем миром.

В результате этой войны Россия только ослабит свой экономический суверенитет — и начнет долгий путь в сторону Беларуси, которая превратилась в сателлита своего крупного соседа. Чего нельзя сказать про Китай, который умеет находить баланс между внешней политикой и своими экономическими интересами.

Арнольд Хачатуров, «Новая газета. Европа»