«Голос Америки»: Театр, который арестовывали вместе со зрителями

В Нью-Йорке, в рамках международного фестиваля Under the Radar (Ниже радара) прошли выступления Белорусского Свободного Театра.

Подвергающийся гонениям со стороны государства минский театр современной драмы показал в Нью-Йорке моноспектакль «Поколение Jeans» в исполнении его художественного руководителя, журналиста и драматурга Николая Халезина.

«Джинсы были для нас символом свободы. Свободы доступной. К тому же они были кусочком Америки или Британии, недоступных нам центров настоящей музыки, настоящего кино. Настоящих!», - звучит со сцены.

Николай Халезин – гениальный актер, на протяжении полутора часов он держит внимание зрителей, которым к тому же приходится следить за текстом с помощью субтитров.

Видимо, причина успеха – в абсолютной искренности автора-исполнителя, рассказывающего, как в молодости он фарцевал джинсами и обменивался с друзьями пластинками Роллинг Стоунз. Его язык сочен, наблюдения – точны, а личная история становится в исполнении Халезина историей поколения, которое в сегодняшней Беларуси либо громогласно требует свободы, либо ушло во внутреннюю эмиграцию.

В то же время, утверждает Николай, Свободный театр – не политический проект, так же как конфликт в белорусском обществе, в целом, который носит не политический, а эстетический характер:

«Проблема не в диктатуре, а в эстетическом конфликте в стране. Он родил диктатуру. Старые люди и молодые не могут понять друг друга. На этом стыке родилась диктатура. Мы видим, что были просто линии фронта в семьях. Я знаю много людей политически активных, известных в стране, у которых дома просто война была с родителями, с дедушками и бабушками, когда дело доходило до: «Я от тебя отрекаюсь!».

По словам Николая Халезина, хотя Свободный театр не декларирует политических целей, а лишь провозглашает моральные ценности, он подвергается преследованиям со стороны властей, которые отказываются даже официально зарегистрировать коллектив:

«Мы - единственный в Беларуси театр, не находящийся под контролем государства; мы – единственный в Европе подпольный театр; и мы - единственный театр в мире, который арестовывали вместе со зрителями. Все эти три титула мы с удовольствием поменяем на маленькое помещение в Минске. Нам эти титулы не нужны, потому что нам так много хочется сделать, и мы так много знаем, что нужно сделать, что нам не интересен статус изгоев. Но при этом мы не готовы соглашаться с той властной позицией, которая существует сегодня».

Отсутствие постоянной площадки не останавливает артистов, исповедующих концепцию «тотального театра»:

«Мы играли в лесу, мы играли в клубах, мы играли на частных квартирах и в частных домах, - и продолжаем играть. Но два клуба, в которых мы играли, закрыты и лишены лицензий за то, что мы там выступали. То есть панковские концерты проводить можно, а спектакли Свободного театра – нельзя. Это парадокс. Мы сыграли 15 спектаклей в Минске в бистро, расположенном напротив здания КГБ, и они об этом не знали!»

Сотрудничающих с труппой актеров, режиссеров и драматургов лишают работы в официальном культурном пространстве. Но, по словам Халезина, несмотря даже на аресты зрителей, создаваемое Свободным театром актуальное искусство остается востребованным:

«У нас как не было ни одного пустого места в зале, так и нет, даже после арестов. Единственное, что теперь все зрители, когда идут на спектакль, берут с собой паспорта».

Те проекты, которые не удается осуществить в Беларуси, Свободный театр реализует за рубежом. Так, после выступлений в Нью-Йорке, труппа отправилась в Калифорнию, где участвует в педагогическом проекте; весной этого года запланированы гастроли в Великобритании и Греции, где коллективу будет вручена Театральная премия Европы.

Как отмечает куратор нью-йоркского фестиваля Under the Radar Марк Рассел, хотя у театрального авангарда в Америке и в Беларуси, казалось бы, не много общего, минская труппа напоминает, что актуальный театр должен быть своего рода «культурным счетчиком Гейгера»:

«В нашем подпольном театре обычно обходится без арестов, хотя мы пытаемся проявлять нрав… Конечно, у нас есть свобода слова, и мы сталкиваемся с ограничениями экономического характера. Речь идет о работах, которые находятся в оппозиции Бродвею, о некоммерческом театре. У нас в США художники борются, прежде всего, с коммерциализацией нашей жизни».

И хотя в Америке джинсы давно уже привычный товар, а «Роллинг Стоунз» превратились в торговый бренд, Николай Халезин напоминает, что многое зависит от эстетического и политического контекстов. Вот как это звучит со сцены в его спектакле:

«Политики не ходят в джинсах. В джинсах ходят борцы за свободу. Для костюмов – кабинеты, для джинсов – баррикады. Диктаторы не любят джинсов. Они любят военные френчи и темные костюмы. Я никогда не любил костюмы, поэтому мое место оказалось на улице, на баррикадах…»