Дашкевич и политическая конкуренция

Власти обкатали новый способ давления на политзаключённых – продление срока наказания.

Для совершения нового «преступления» теперь не требуется даже покидать стены тюрьмы. Все может быть состряпано прямо в колонии.  Администрация подыщет нужных свидетелей, потом организует в своих стенах закрытый процесс... И вот тебе гражданин заключённый ещё один год лишения свободы.

О чём это я? Вчера Диму Дашкевича признали «злостным нарушителем» и добавили ещё один год лишения свободы. Администрация ИК-13, а затем Следственный комитет, прокуратура и суд посчитали, что для исправления гражданина Дашкевича необходимо продлить срок его нахождения в местах не столь отдалённых.

Без этого никак.

Исправление, которого власти требуют от Дашкевича, имеет несколько специфический характер. Оно включает в себя фактическое отречение от своих взглядов, политическую мимикрию с обязательным признанием своей вины и просьбами о помиловании, адресованными лично Александру Лукашенко...

Тем, кто учился в советской школе, не один год вбивали в голову - «право  -  это  орудие  классовой  борьбы,  служащее  защите  интересов господствующего   класса». Стоит ли удивляться, что бывшие советские школьники, которые по-прежнему рулят в РБ, активно используют право именно таким образом?  Рассматривая  приговор Дашкевичу в этом контексте, становится очевидно, что таким вот людоедским способом власть просто избавляется от политической конкуренции.

Сигнал прост и понятен. Конкуренция? А зачем она?  Мы предпочитаем монополию. Один политик – одна молодёжная организация и одна точка зрения на происходящее вокруг. И больше не надо!

Несмотря на весь белорусский «застой». Несмотря на успехи режима в сведении пресловутой белорусской стабильности к абсолютной политической статике, где главной политической новостью страны является смена на посту главы администрации президента... Несмотря на поразившие общество апатию и пессимизм... Дашкевич, оставшись один на один со всемогущественной системой, упрямо стоит на своём.

И время, несмотря ни на что, работает на него.

Анджей Почобут, специально для  charter97.org