Доктрина Макрона

Франция пытается сбалансировать американо-китайскую биполярность?

В конце августа на ежегодной встрече с послами президент Франции Эммануэль Макрон произнес выходящую за рамки формальности речь, которую можно отнести к примерам стратегического видения, время от времени исходящего от ведущих мировых политиков.

Дело здесь не в правильности или неправильности, а в том, что подобные речи проникают в политическое мышление, в результате чего государственные программы и бюджеты соответствующих стран становятся стратегиями. Возможно, стратегии мельчают с годами, но сам принцип сохраняется. Так было с Фултонской речью Уинстона Черчилля 1946 г., вскрывшей внутреннюю враждебность СССР, речью Джорджа Буша-младшего в Вест Пойнте 2002 г., обозначившей переход от сдерживания к упреждению угроз, Мюнхенской речью Владимира Путина 2007 г., поставившей Россию в оппозицию Западу, речью вице-президента США Майкла Пенса в Гудзоновском институте осенью 2018 г., ознаменовавшей новую американо-китайскую биполярность мира.

Речь Макрона перед послами избежала при переводе на русский смысловых искажений. За неимением украинского его можно читать, не боясь отравиться российскими дополнениями. О России там действительно много, причем в преимущественно позитивном ключе, об Украине — едва ли абзац в российском контексте. Но вряд ли это главное в оценке того, что сказал Макрон. Об Африке и бывших французских колониях французский президент говорил еще больше, чем о России. О Германии и Великобритании он только упоминал, отмечая, что первая опережает Францию на основных международных площадках, а вторая своим Брекзитом дала шанс усилению международного использования французского языка.

О Европейском Союзе Макрон мельком вспоминал, только когда речь шла о России, Африканском Союзе и экологии, НАТО — в контексте европейской оборонной автономности. Это не значит, что ЕС и НАТО не важны для Франции. Они важны, но не в них Франция видит источники и инструменты геополитических инноваций.

Франция собирается максимально реализовывать собственные возможности, не ставя интересы союзников и друзей выше собственных: "мы не та держава, которая непременно считает врагов наших союзников нашими врагами и запрещает себе говорить с ними. Я считаю, что в этом сила Франции. У нас должна быть наша собственная стратегия, потому что эта стратегия стоит на службе наших интересов и нашей эффективности в мировом сообществе".

Речь Макрона можно считать эталоном политического текста, излагающего стратегию. Последовательно, убедительно и доступным языком изложено текущее состояние дел, вероятный результат, если все останется как есть, стратегическая цель Франции, пути и способы ее достижения.

Французский президент констатировал крушение миропорядка, который наблюдается одновременно в безопасности, политике и экономике. Количество вооруженных конфликтов растет, ведущие страны все более преследуют собственные цели в ущерб коллективным, рыночная экономика перестала быть справедливой ввиду "финансизации" — гипертрофированной роли финансовых накоплений и пузырей. Рыночный капитализм и демократия повсеместно перестали быть привлекательными для среднего класса, до последнего времени считавшегося их главной опорой. Технологический прогресс только усугубил диспропорции распределения благ: "технологическая революция ведет не только к экономическому, но и антропологическому дисбалансу". Экологические изменения еще более усугубляют проблемы.

На этом печальном для Европы фоне, по мнению Макрона, на первые роли выходят страны с мощной мотивацией побед и исторических достижений, обладающие "культурной и цивилизационной жизненной силой" — Россия, Индия, даже Венгрия, но особенно США и Китай. Мир, как его видит Макрон, движется к новой биполярности, теперь уже американо-китайской. Причем расслабленная и аморфная Европа дополнительно оказалась еще и зоной американо-российского соревнования. Если ничего не предпринять, европейские ценности перестанут быть определяющим фактором мирового порядка. Европа исчезнет! Не будет многого привычного, что еще недавно считалось фундаментальным, например Всемирной организации торговли.

Францию такое второстепенное для нее будущее между США и Китаем не устраивает. Она намерена изменить стратегию и вернуться в большую мировую игру в качестве ключевого участника. Та глобальная идея, "жизненная сила", которой Макрон хочет уравновесить Дональда Трампа и Си Цзиньпина, — это гуманизм, традиционный и уникальный для Европы. Даже для родственных США, как считает французский президент, гуманизм вторичен на фоне акцентирования свободы. Человеческое развитие должно стать главным содержанием деятельности французского правительства, оно воодушевит и возродит Европу и вернет равновесие миру.

Французский президент видит пять основных путей, двигаясь которыми Франция может добиться своей большой цели. Первое направление — обретение роли "балансирующей силы", способной принести решение глубинных проблем мироустройства. Примеры восстановления баланса — позиция Франции в отношении Ирана и особенно России. Макрон считает, что между Западом и Россией возникло трагическое непонимание, в результате чего Россия восприняла европейские ценности в качестве "троянского коня", призванного разрушить Россию, стала враждебной Европе. Видя эту враждебность, Запад начал изолировать Россию. Но продолжать политику выталкивания России из Европы, по словам Макрона, — "большая стратегическая ошибка", вместо этого нужно "перетасовать карты в прямом и требовательном диалоге с Россией", поскольку без "умиротворения" отношений с Россией новый гуманистический европейский проект, новое европейское возрождение невозможно.

Как считает французский президент, Россия, во имя собственного блага, должна быть вместе с Францией и Европой. Логика, очевидно, уже изложенная Путину, но встреченная им без видимого энтузиазма, состоит в следующем. Россия за пять последних лет добилась впечатляющих успехов в продвижении своих интересов на международной арене, действуя воодушевленно и дерзко. Она вернулась во многие регионы мира и играет роль во всех основных конфликтах, пользуясь слабостью Запада. Но с валовым внутренним продуктом на уровне Испании, стареющим населением и растущей внутренней политической напряженностью Россия рискует стать младшим партнером Китая. Поэтому, считает французский президент, Россия должна принять предложенную ей Францией стратегическую альтернативу.

Именно этот пассаж, а не краткое упоминание необходимости разрешения российско-украинского конфликта в нормандском формате, может стоить Макрону поддержки Путина. Кремлевский долгожитель уже слышал сравнение ВВП России и Испании, а также намек, что Россия сама же роет себе могилу, пытаясь устроить обструкцию Западу по всему миру. В таком ключе высказывался Барак Обама, когда был президентом США. Путин эти аргументы слышал, но не воспринял, напротив, начал действовать еще более напористо. Со стороны Макрона обращаться к аргументации Обамы, протягивая при этом руку дружбы, означает наступать на больную мозоль Путина. Москве остается только гадать, было ли это совпадение осознанным или неосознанным.

Тем не менее, предложение было озвучено, и оно является со стороны Макрона решительным. Если только Россия разрешит конфликт с Украиной на приемлемых для Запада условиях, она может стать партнером Запада на лучших условиях, чем обещает Китай, если говорить о цивилизационных, а не только экономических аспектах. Понятно, что Франция будет развивать диалог с Россией, в том числе в новом формате 2+2 (министры иностранных дел и обороны). Но нет гарантий, что Франция получила коллективный мандат Запада вести с Россией переговоры и делать ей стратегические предложения.

Второе направление продвижения французских интересов в мире — усиление того, что Макрон назвал "европейским суверенитетом" и противопоставил национализму. Из объяснений следует, что под этим понимается возможность для европейцев самостоятельно определять свою судьбу в широком смысле этого слова. Президент Франции здесь умолчал о Европейском Союзе, зато вспомнил о Великобритании, которая должна быть частью "европейского суверенитета" независимо от исхода Брекзита. В качестве примера Макрон привел развитие совместных возможностей европейских стран для вмешательства во внешние конфликты с целью их разрешения. Но идея шире и охватывает кроме безопасности политику, экономику, технологии, культуру, другие сферы, в которых происходит международная конкуренция. Макрон, таким образом, предложил европейский проект, который не эквивалентен Европейскому Союзу, и в котором, соответственно, роль Германии не столь велика. Однако институциональная модель "европейского суверенитета" пока туманна.

Третье направление — формирование обновленного партнерства со странами Средиземноморья и Африкой. Это наиболее развернутая часть выступления Макрона, ибо судьба Франции "совершенно неотделима от судьбы Африки", она "ключевой союзник в том, чтобы Европа продолжила играть свою роль в делах мира". С Россией дело, очевидно, обстоит проще.

Четвертое направление — активизация международных усилий Франции в многосторонних форматах, главным образом в интересах глобального развития (климат, биологическое разнообразие, здоровье, гендерное равенство). Как и другие европейские страны с длительной историей мирового лидерства, Франция устами Макрона обозначила свои финансовые обязательства в этих вопросах. К 2022 г. она будет тратить на цели мирового развития 0,55% своего ВВП.

Пятое направление — развитие нового инструментария внешней политики Франции. Дипломатия должна действовать совместно с секторальными профессионалами и гражданским обществом. Здесь нет особой новизны идей. Но, может, Франция найдет новую, более эффективную форму их реализации.

Сказанное Макроном не стоит абсолютизировать, — яркие стратегии появляются не так уж редко и блекнут быстрее, чем можно ожидать. Более того, "авторские" стратегии могут относиться к личной судьбе их создателей не меньше, чем к судьбе страны, которую они представляют. Тем не менее, в речи Макрона звучит громкое напоминание о новой реальности, в которой может не быть старых, все еще привычных в Украине констант — объединенной Европы, европейских ценностей, свободной торговли, даже привычной среды обитания.

Чтобы выжить и развиваться, нужно вдохновение, открытый взгляд на мир, понимание своих желаний, ограничений возможностей. Но вначале нужно слово, речь, текст. Не обязательно это должно называться "стратегией". Но обязательно это должно быть сложением пазла будущего.

Алексей Ижак, «Зеркало недели»