Сигналы и знаки

Не суетись под клиентом, дядька.

И три дня назад, и неделю, и две недели назад я точно знала, что сегодня буду писать о Полине Шарендо-Панасюк. Только я думала, что буду писать совсем о другом. О ее выходе на волю (пусть и весьма относительную). О встрече с близкими. О первой прогулке не строем, не в цех, не в ШИЗО, а по улицам родного Бреста – куда глаза глядят, без всякой цели. О первом сеансе видеосвязи с мужем и детьми. О ее отваге. К сожалению, от всего перечисленного осталась только отвага.

Полину не выпустили в третий раз подряд. Только представьте себе, каково это: трижды ждать освобождения, потому что срок заканчивается, все «от звонка до звонка», без всяких условностей и надежд на амнистию, и трижды не выходить, а вместо дома отправляться этапом в СИЗО, чтобы получить очередной срок. Человек считает дни, раздает вещи остающимся, но тут за ним приходят: «С вещами на этап!» Я пытаюсь это себе представить и не могу. Фантазии не хватает.

Зато у тех, кто который год придумывает новые варианты издевательств над политзаключенными, с фантазией все в порядке и даже чрезмерно. Если раньше Полину увозили в СИЗО за месяц-два до дня освобождения, то на этот раз они придумали особенно изощренную пытку. 2 мая в Речице провели суд по установлению превентивного надзора. Это означало, что Полину выпускают и заранее составляют список правоограничений: вечером из дома не выходить, из города не выезжать, приходить отмечаться, открывать дверь по первому звонку и так далее. Более того, к ее маме приезжали силовики: то да се, осмотр жилого помещения, согласны ли вы принять освобождающуюся из мест лишения свободы дочь, учитывая превентивный надзор. Это означало, что сомнений больше не остается, Полину освобождают.

21 мая родственники Полины уже в шесть утра дежурили у колонии. Ждали. Спустя несколько часов стало ясно, что она не выйдет. Мама Полины пошла в начальственные кабинеты, где ей с невинным видом сообщили, что еще позавчера заключенную Шарендо-Панасюк куда-то увезли, но куда – они не знают. Ага, не знают. Просто приехали какие-то люди и увезли – без всяких бумаг, без опознавательных знаков, случайные прохожие.

И тогда родные Полины рванули в Гомель, сразу в СИЗО. Они уже все поняли. Конечно, именно там Полина и обнаружилась. Снова следственно-арестованная. Близкие быстро побежали в магазин, чтобы собрать передачу, но у них не приняли. Сказали, что уже в восемь утра неизвестный доброжелатель передал ей ровно 30 килограммов – разрешенную в месяц норму – и что больше ей ничего не положено. Я вспомнила, как в прошлый раз, когда Полину привезли в СИЗО, чтобы добавить ей очередной срок, с ее семьей обошлись точно так же: негодяи передали ей 30-килограммовый мешок битых яблок. «Там, наверное, снова битые яблоки?» - спросила я мужа Полины Андрея Шарендо. «Какие там яблоки в мае, - с горечью ответил Андрей. – Скорее уж прошлогодняя сгнившая картошка…»

А ведь уголовное дело по 411-й статье за день не сварганишь. Нужны рапорты, записанные показания свидетелей-вертухаев, куча бумажного хлама. Это значит, что мерзавцы все делали одновременно: и суд по превентивному надзору вели, и к маме Полины с серьезным видом приезжали, и новое уголовное дело готовили. Зачем, спрашивается? Чтобы убить. Убить хотя бы морально. Заставить ее почувствовать себя не просто заключенной, а игрушкой в их руках, болтающимся на государственной елке бумажным ангелом: захотят – снимут и в коробку положат, захотят – сомнут и в мусорку, захотят – оставят висеть.

Даже когда стало известно, что Полина не просто не вышла, а нашлась в СИЗО, я не могла в это поверить и искала какие-то подсказки, сигналы, знаки даже в пропагандистских помойках. Не осуждайте, но я заставила себя посмотреть Азаренка. Он с наслаждением обсуждал новое уголовное дело Полины вместе с каким-то пыльным дядькой. Им было весело. И пыльный дядька говорил: все правильно сделали наши дороги силовики, нельзя было выпускать из тюрьмы Шарендо-Панасюк, а то сбежала бы за границу и рассказала там о пытках.

Не суетись под клиентом, дядька. Полина еще расскажет, будь уверен.

Ирина Халип, специально для Charter97.org

Если вам понравилась статья, вы можете поддержать сайт Charter97.org следующим образом:

РАСЧЕТНЫЙ МУЛЬТИВАЛЮТНЫЙ СЧЕТ ДЛЯ ПОЖЕРТВОВАНИЙ:

Название банка: Bank Millennium S.A.
Адрес: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL 97 1160 2202 0000 0002 1671 1123
SWIFT: BIGBPLPW
Название владельца счета: Fundacja “KARTA ‘97”
Назначение платежа: Darowizna na cele statutowe

Связаться с нами можно по адресу charter97@gmail.com