Дмитрий Бондаренко: Сторонников Лукашенко в стране просто нет

Система распадается на глазах.

18 лет назад, 17 октября 1999 года, в Минске прошел Марш свободы–1. Это была наиболее крупная и, пожалуй, самая яркая акция в истории белорусского Сопротивления конца 1990-х.

О том, как все происходило, и какое значение имеет Марш свободы-1 для протестов в современной Беларуси, сайту Charter97.org рассказал координатор гражданской кампании «Европейская Беларусь» Дмитрий Бондаренко.

- Вы были одним из организаторов Марша свободы–1. Думаю, молодому поколению белорусов будет интересно узнать – как все на самом деле происходило в те дни, 17 октября 1999 года?

- На мой взгляд, необходимо рассказать, в каких исторических условиях проходил Марш свободы–1. Это был 1999 год, который начался довольно оптимистично: в этом году истекало пять лет первого президентского срока Лукашенко и оппозиция настаивала, что это именно так – его срок закончился и в соответствии с Конституцией должны пройти новые выборы.

Ряд сильных оппозиционных политиков решили провести народные выборы. Был создан Избирком, который возглавил Виктор Гончар, и были два кандидата – бывший премьер-министр Беларуси Михаил Чигирь и лидер Белорусского народного фронта Зенон Позняк, который к тому времени уже находился за границей.

Необходимо также сказать, что в то время действовала Координационная Рада Демократических Сил (КРДС), в которую входили Объединенная гражданская партия, Социал-демократическая партия (Народная Грамада), оргкомитет гражданской инициативы «Хартия-97», Белорусский народный фронт и другие организации. То есть, оппозиция тогда была объединенной.

Более того, в 1999 году оппозиция была настроена дать решительный бой Лукашенко, который уже почувствовал себя диктатором. Мы знаем, что он к тому времени уже изменил Конституцию на нелегитимном референдуме 1996 года, тогда же им был создан псевдопарламент – так называемая «палата представителей». В это же время действовал и признавался в мире как легитимный орган власти Верховный Совет Беларуси 13-го созыва.

Лукашенко был напуган решительностью оппозиции и, как показали дальнейшие события, он тогда отдал приказ об устранении своих политических конкурентов прямым путем. В тюрьму были отправлены Михаил Чигирь, депутаты Андрей Климов и Владимир Кудинов. Тогда же, весной 1999 года, неожиданно скончался в возрасте 49 лет Геннадий Карпенко, пропал генерал Юрий Захаренко, а в начале года было совершено нападение фашистов из РНЕ на Андрея Санникова.

Тем не менее, кампания альтернативных выборов президента Беларуси прошла летом 1999 года, и после нее встал вопрос: что делать дальше?

Я и Николай Халезин в июле 1999-го встретились с Виктором Гончаром и он сказал, что подготовил юридическое заключение о незаконности пребывания Лукашенко у власти, потому что в 1996 году был совершен государственный переворот. На осень 1999 года Виктор запланировал проведение заседание легитимного Верховного Совета 13-го созыва и обратился к нам с вопросом: может ли гражданская инициатива «Хартия-97» организовать массовую акцию протеста, мобилизовать людей в поддержку заседания законного парламента. И тогда была назначена эта дата – 17 октября.

Отмечу, что в мы еще до этого планировали на осень провести Марш свободы, это было моей идеей, и как раз все совпало. К его подготовке подключились некоторые бизнесмены-патриоты, которые оказали финансовую поддержку в организации Марша. Было налажено взаимодействие в рамках КРДС с политиками тогдашней «новой волны», выходившими на первую роль в своих партиях: Винцуком Вечеркой, Анатолием Лебедько и другими.

В итоге получилась творческая команда, к которой взаимодействовали как партии и движения в целом, так и отдельные яркие люди. Координатором же подготовки акции выступил оргкомитет «Хартии-97». Огромную роль сыграли Олег Бебенин, Николай Халезин, Виктор Ивашкевич, ставший своеобразным «мотором» этой команды. Виктор тогда был членом оргкомитета «Хартии» и одновременно главой Управы БНФ. Фамилии многих организаторов Марша свободы-1 я не могу назвать даже сегодня.

Мы готовились к проведению Марша свободы-1 и, согласно договоренности, ждали, что будет делать Виктор Гончар, который оказал и финансовую поддержку в организации этой акции протеста. Но в середине сентября 1999 года стало известно, что политик пропал вместе со своим другом Анатолием Красовским. Подготовка к Маршу шла полным ходом, но заседания Верховного Совета без Виктора Гончара не могло состояться. Тем не менее, Марш свободы-1, как и планировалось, состоялся 17 октября.

Хочу отметить, что у нас также была договоренность с Николаем Статкевичем о том, что мы организуем подготовку и координацию действий различных политических сил, а Николай, как военный и основатель «Беларускага Згуртавання Вайскоўцаў» (БЗВ) будет руководить непосредственно движением на Марше. Особенно его навыки командира были важны на участке от площади Бангалор к центру города. Потому что Марш вначале проходил по маршруту от Якуба Коласа до площади Бангалор, а потом народ проголосовал за то, что мы идем дальше, и человеком, который непосредственно управлял движением колонны, был Николай Статкевич. Дружина БНФ, парни из «Белого легиона» и организации «Край» обеспечивали порядок во время движения.

Хочу вспомнить, что на Марше была просто невероятная атмосфера: после 1996 года не было таких массовых акций. Люди выступали за то, чтобы вернуть в Беларусь демократию и законность. На улицу вышло около 30 тысяч человек. В Марше приняли участие такие знаковые фигуры, как Станислав Шушкевич, Юрий Хащеватский, Валерий Щукин, Юрий Ходыко.

К концовке Марша власти задумали провокацию, я это доказывал не раз. Мы, как организаторы, настаивали на том, чтобы Марш был мирным, но когда милиция напала на демонстрантов, настрой был такой, что люди дали отпор пробовавшим их избивать милиционерам.

Этому Маршу впоследствии посвятили множество песен, видеоклипов, он оставил после себя огромное количество фото- и видеоматериалов. Одним из архивистов Марша свободы-1 стал отставной полковник, активист БНФ Владимир Кормилкин, который собрал уникальный видео- и фотоархив акции.

После Марша свободы тысячи белорусов пришли в Сопротивление.

- Помимо вдохновляющих фото- и видеокадров, какое еще значение имел этот Марш для белорусского сопротивления? Какие из него можно вынести уроки?

- Да, нам не удалось тогда победить, потому что Лукашенко пошел на прямое устранение своих политических оппонентов. Продолжали поступать угрозы Андрею Санникову и другим политикам. Нами было принято решение, чтобы Андрей на какое-то время уехал за границу. Тогда же поступили настойчивые рекомендации от ряда посольств, чтобы в США выехал Станислав Шушкевич, первый руководитель независимой Беларуси, потому что была прямая информация о том, что власти готовят похищения и убийства лидеров оппозиции.

В том году как раз и не стало Геннадия Карпенко, Виктора Гончара, Юрия Захаренко – и это произошло не просто так.

С другой стороны, ситуация в экономике была страшной: недавно случился российский дефолт 1998 года, зарплаты людей тогда составляли 80 долларов, а пенсии были около десяти долларов. Лукашенко, чтобы прогнуться под Россию и получить оттуда помощь, стремился установить диктатуру и подавить все национальное и белорусское.

Уже действовал договор о создании «союзного государства» с РФ, и Марш свободы-1 стал в том числе битвой за независимость нашей страны. И тогда весь мир увидел, что белорусы готовы отстаивать свою свободу и независимость. Кадры столкновений с милицией и самозащиты белорусских демонстрантов обошли весь мир, их увидели и в Москве и поняли: лучше не шутить с белорусами. Предложения России о вхождении Беларуси в ее состав 6-ю областями были отвергнуты в том числе и на Марше свободы-1. Во время митинга как раз был сожжен вариант российского-белорусского «союзного договора». И этот символический акт был частью реальной борьбы за независимость страны.

Еще один урок, который хочу отметить: никогда нельзя отодвигать что-то на потом. Мы слышали позднее во время «выборов»: наша задача – показать, что есть «единый кандидат», например Гончарик или Милинкевич, а уже на следующих «выборах», через несколько лет – мы «покажем». И эта песня повторялась неоднократно.

1999-й был тяжелым годом, но Марш свободы показал, что, когда власть слаба, а народ готов сопротивляться и оппозиция сильна, надо действовать решительно здесь и сейчас, пока есть эта возможность. Потому что потом выросли цены на нефть, диктатура укрепилась и смогла просуществовать еще много лет. А тогда – с 1996 по 2001 год – было возможно не допустить построения диктатуры в Беларуси. Для меня это один из важнейших уроков Марша свободы-1.

- Какие параллели можно провести между октябрем 1999-го и октябрем 2017-го? Как вы оцениваете протестный потенциал белорусов и ситуацию в стране 18 лет назад и сейчас?

- Тогда, в 1999-м, оппозиция структурно была сильнее. В ее рядах было больше сильных лидеров, хорошо известных народу. Многие из них были депутатами Верховных Советов 12-го и 13г-го созывов. Их знали, их регулярно показывали по телевизору. Была также часть оппозиции, которая на тот момент вышла из властных структур – например, Станислав Богданкевич, Василий Шлындиков, Александр Соснов и другие. Тогда была можно сказать, более численная оппозиция – в этом была сила.

Но, с другой стороны, несмотря на экономическое положение, часть людей еще верила Лукашенко – якобы ему «мешают». Проще говоря, народ тогда еще «не наелся» власти Лукашенко.

Сейчас можно сказать, что организационно и структурно оппозиция слабее, чем тогда: многие лидеры были убиты, выехали, кто-то умер, люди прошли многочисленныетяжелые аресты, что не способствует укреплению здоровья. Но с другой стороны: сейчас в народе – однозначное неприятие Лукашенко. Главная эмоция к нему – это ненависть.

Тогда этого не было. Сейчас народ уже понял, что такое Лукашенко и диктатура, и очень хочет отправить его в отставку и вернуть страну на путь демократии. Но сегодня цена борьбы, наверное, выше, чем тогда. Хотя и 18 лет назад кто-то заплатил жизнью за свое стремление быть свободным в независимой и демократической Беларуси.

Также сейчас народ с помощью интернета и социальных сетей имеет возможность видеть и знать больше, чувствовать обратную связь. Если даже диктатура 100%-но владеет радио и телевидением, то в интернете существуют дискуссии и возможность высказать свою позицию. И мы видим, что в социальных сетях сторонников Лукашенко просто нет. То есть, он абсолютно непопулярная фигура – несмотря на все усилия проплаченных ботов и «кибервойска», власти никак не удается поменять ситуацию. Общественное мнение однозначно негативно относится к диктатору.

- Согласно классической формуле, творцом истории в большей степени является как раз народ. Можно ли, исходя из этого и объективных социально-экономических причин, говорить о том, что мы сейчас ближе к революционной ситуации, чем 18 лет назад?

- Хочу сказать, что тогда, возможно, было проще вернуться к демократическому устройству и отстранить Лукашенко от власти, чем сейчас. Потому что есть еще фактор России. Тогда был переходный период от слабого Ельцина к Путину, и Путин к тому же ввязался в Чеченскую войну. Сейчас же Россия является более агрессивной и поддерживает авторитарный режим в Беларуси более твердо.

Но выскажу мнение, что по объективным причинам, сейчас ситуация более благоприятная для смены власти, чем тогда. Потому что «экономическое чудо» оказалось чудом в кавычках, а социальные программы провалились. Пенсионеры, ветераны, «чернобыльцы» и многие категории людей вообще находятся на грани выживания. Россия развязала две войны, стала международным изгоем и находится в состоянии полураспада.

Лукашенковская «вертикаль» переживает полный коллапс и оказалось неспособной что-либо дать людям. На сегодняшний день вполне ясно, что она обслуживает только саму себя, а все поборы с предпринимателей, безработных и, как оказалось, солдат направлены только на поддержание жизнеобеспечения Дроздов и других поселков лукашенковских «прикорытных» богачей и чиновников.

- 21 октября люди выйдут на Марш рассерженных белорусов 2.0. Как ветеран не только Марша свободы, но и многих политических акций и кампаний – что бы вы хотели им сказать?

- Режим безусловно слаб и он парадоксальным образом этим где-то и опасен. Но самое главное: никто за нас, белорусов, перемены в стране не проведет.

Сегодня есть лидеры, такие как Николай Стакевич, Евгений Афнагель, Максим Винярский, Владимир Некляев, Павел Северинец, многие региональные представители Белорусского Национального Конгресса. Они выходят в первых рядах, рискуют собой, но продолжают борьбу и являются примером для людей.

Трагические события в Печах обнажили всю суть системы Лукашенко – системы вымогательства, и продемонстрировали всем людям, насколько опасен Лукашенко и его режим. Под угрозой находится не только свобода, но и жизни практически всех белорусов: человек может попасть в тюрьму, в армию и даже в еще худшие условия. Каждого могут ограбить, прислать к нему незаконную налоговую инспекцию, чтобы выманить очередной платеж. Слабость Лукашенко требует от него давления на белорусов, чтобы забрать у людей последнюю копейку.

Но мы должны помнить, что по Конституции народ является носителем власти в Беларуси, народ имеет право на протест и на смену политических структур.

Многие это чувствуют. Многие говорят, что ситуация сейчас на грани, похожа на ту, которая была при распаде СССР. И сейчас диктаторская система в Беларуси распадается на наших глазах.

Поэтому надо быть решительными и верить в победу. Посмотрите на своих друзей и знакомых в социальных сетях: сторонников Лукашенко сейчас просто нет. Мы – в абсолютном большинстве и должны взять судьбу страны в свои руки.

А такими шагами к смене власти, к нашей победе являются марши протеста, в том числе Марш, который пройдет в Минске 21 октября.